Миллиарды и миллиарды. Размышления о жизни и смерти на рубеже тысячелетий

Фактически дела обстоят еще лучше. При сравнении стоимости следует учитывать существование двух наборов данных – один раскрывается для всеобщего обозрения, а другой отражает реальные издержки. В последние годы стоимость сырой нефти держалась на уровне $20 за баррель. Однако в защите иностранных источников нефти задействована армия США, а страны, располагающие запасами нефти, получают существенную экономическую помощь. Зачем делать вид, что эти деньги не входят в стоимость нефти? Мы миримся с катастрофическими разливами нефти (такими как авария танкера Valdez компании Exxon), поскольку очень нуждаемся в ней. Почему не признать, что и это часть затрат? Если учесть дополнительные расходы, оценочная стоимость нефти вырастет примерно до $80 за баррель. Вместе с издержками для экологии на локальном и глобальном уровнях реальная цена достигнет сотен долларов за баррель. Когда же нефть становится причиной войны, как в случае с войной в Персидском заливе, стоимость оказывается еще выше, и не только в деньгах.

Стоит сделать честный расчет, и становится ясно, что по многим причинам солнечная энергия (а также энергия ветра и других возобновляемых источников) уже намного ниже стоимости угля, нефти или природного газа. США и другие промышленно развитые страны должны делать крупные вложения в дальнейшее совершенствование технологии и создание больших систем солнечных преобразователей. Но весь годовой бюджет министерства энергетики на эти задачи сопоставим со стоимостью одного или двух навороченных самолетов, охраняющих на заграничных военных базах наши источники нефти.

Сегодняшние инвестиции в повышение эффективности использования ископаемого топлива или в альтернативную энергетику окупятся через годы. Но корпорации, потребители и политики, как я уже отмечал, не привыкли смотреть дальше собственного носа. Тем временем американские компании – пионеры в области солнечной энергетики продаются иностранным фирмам. Фотоэлектрические системы в настоящее время демонстрируются в Испании, Италии, Германии и Японии. Даже самая крупная солнечная электростанция США в пустыне Мохаве вырабатывает лишь несколько сот мегаватт, которые продает компании Southern California Edison. Во всем мире энергетические компании не торопятся вкладывать деньги в ветрогенераторы и солнечные батареи.

Тем не менее есть и обнадеживающие сдвиги. Компактные солнечные батареи американского производства постепенно захватывают мировой рынок. (Две из трех крупнейших компаний принадлежат Германии и Японии, третья – американским компаниям, занимающимся добычей ископаемого топлива.) Тибетские пастухи с помощью солнечных батарей питают лампочки и радиоприемники. Врачам в Сомали солнечные батареи, обеспечивающие работу холодильного оборудования, помогают сохранить ценные вакцины во время перевозки на верблюдах через пустыню. В Индии 50 000 небольших домов получают электричество от солнца. Поскольку эти системы доступны нижнему среднему классу развивающихся стран и практически не требуют эксплуатационных расходов, солнечная электрификация мировой глубинки – гигантский рынок.

Мы можем и должны делать больше. Федеральные власти обязаны оказывать мощную поддержку развитию альтернативной энергетики, стимулировать ученых и инвесторов разрабатывать это недооцененное направление. «Энергонезависимостью» часто оправдывают опасные для окружающей среды АЭС и глубоководное бурение. Почему не продвижение эффективной теплоизоляции зданий, экономичных машин и энергии ветра и солнца? Значительную часть новых технологий можно применять в том числе и в развивающихся странах, поднимая их промышленность и уровень жизни без разрушительных для природной среды ошибок развитого мира. Если Америка хочет стать мировым лидером в новых отраслях промышленности, вот одна из отправных точек.

Будь рынок подлинно свободным, альтернативная энергетика, скорее всего, быстро развилась бы сама. Иной путь – ввести небольшой налог на ископаемое топливо с целью финансирования заменяющих технологий. В Великобритании были приняты «Обязательства по преимущественному использованию возобновляемых источников энергии», соответствующие отчисления в 1991 г. составляли 11 % закупочной цены топлива. В одних только США подобная мера приносила бы много миллиардов долларов ежегодно. Но президент Клинтон в 1993–1996 гг. не смог ввести даже топливный налог в размере 5 центов с галлона бензина. Может быть, у его преемников дела пойдут лучше.