Миллион и один день каникул

Они вышли из палатки на берег... Как вдруг набежавшая волна подхватила Карена, вернула в привычный космос...

Алька сидела на корточках посреди раскаленной пустыни и чертила на песке длинную формулу. Солнце било в песок, блеск жег глаза, но Алька боялась поднять голову. Она слушала знакомый голос отца.

"Плюс здесь более логичен, чем минус. И увенчать надо все бесконечностью. Понимаешь меня, Алька? Что значат твои сегодняшние труды? Ты прошла со мной много километров по пустыне, мы оба чертовски устали, хотим есть и пить, почти дымится на солнце наша дубленая шкура, но мы не сдаемся. Впереди - ориентир, мерцающий огонек. Может, это наш дом, или звезда, или просто обман зрения, - мы идем дальше, потому что там, впереди, нас с тобой ждут. А понимаешь, Аленок, что это значит, когда ждут? Ничего не страшно вокруг! Можно сделать все невозможное. Это и значит счастье - счастье жить!"

Алька резко подняла голову. И не увидела ничего, кроме бесконечного блеска. Тогда легким взмахом руки она стерла на песке только что открытую формулу счастья...

Пап бежал по отлогому берегу океана. Был прилив, и шипящая пена настигала, почти касалась его ног.

Пап бежал очень быстро, опережая волну.

А навстречу ему бежала светловолосая девушка.

Пап задыхался от бега. Он не знал точно, кто она. Девушка была еще очень далеко. И он напрягал все силы, чтобы поспеть к ней раньше упругой волны...

Штурман открыл глаза, осмотрелся.

Двое мальчишек и девчонка на месте, в своих креслах. Клюют носом, трут кулаком глаза. На стенах - полотна знаменитых художников, портреты покорителей космоса и далеких планет. Ребята, наверное, утомились, забылись в коротком сне.

И он, штурман, не выдержал напряжения, на минуту сомкнул веки. Но кто же пригрезился ему? Кто эта девушка, так напоминавшая его рано умершую мать?

В иллюминаторе совсем близко штурман видел светлый круг, венчавший космическую дыру.

Пап упрямо тряхнул рыжей головой: прошлого ни за что не вернешь, даже в обратном течении времени. Это ясно и ребенку!

И вдруг тишину прорезал жаркий шепот.

Пап обернулся: кто это? И увидел Альку.

Алло, алло, планета Земля,

Космический всем привет!

Нас разделила пространства петля

Дорога в тысячу лет!

Алло, алло, планета Земля!

Ты стала совсем другой...

Но мы возвращаемся! Сталь корабля

Вступает с разлукой в бой!..

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ, в которой прошлое уходит безвозвратно

Король сидел у зеркала и стриг усы тупыми ножницами. Ножницы лязгали, король морщился. Он не смотрел на телеэкран: теперь на Земле, как догадался король, не осталось ни одного королевства. Даже на самом заброшенном острове.

Еще полчаса назад Мышук был счастлив, когда рассказывал сыну о приключениях. Он гордился собой: в немолодые-то годы отправиться на самый край космоса... Да, он увидел сына! Астрофизик Мышук-младший, который провел среди звезд двадцать земных лет, рассказал о своих наблюдениях.

Есть туманности и галактики, существующие миллиарды лет, а есть звезды-младенцы, всего в миллион лет. Но нигде нет галактик старше двадцати миллиардов лет. А что было со Вселенной раньше? Как появились первые звезды? Взрыв или сжатие материи образует новые миры - вот что волновало астрофизика!

- И ты выяснил? - нетерпеливо спросил король сына.

Ученый развел руками.

- На этот вопрос нельзя ответить только "да" или "нет". Я хочу открыть очень сложный закон.

- А кому он понадобится, если мы вернемся домой через три тысячи лет? - придрался Мышук к сыну.

Тот усмехнулся:

- Что ж, люди получат еще один устаревший закон.

- Тебе хорошо, ты опять удерешь в космос, - ворчал король. - А что буду делать я?

- Ты? Ты будешь рассказывать детям сказки.

- Сказки... - Король дернул себя за усы. - Так, значит, это правда, что мы вернемся на совсем новую Землю?

- Правда!

- Как ты думаешь, - с беспокойством спросил Мышук, - может, мне немного подстричься? А то уж слишком я старомоден.

- Я как раз думал об этом, - улыбнулся сын. - Я - за!

- Мы вместе высадимся на Землю? - уточнил король.

- Вместе.

Король взял ножницы... Когда на верхней губе осталась щепоть волос, Мышук отбросил ножницы и взглянул в зеркало. Он не узнал себя. Из зеркала выглядывало голое лицо.

- Ну вот, я больше не король, - сказал он и смахнул пальцем слезу.

Он мог еще позволить себе такую королевскую шутку - пожалеть себя, пустить слезу.

- Исиль! - закричал король во весь голос, и тот сразу явился. - Ты узнаешь меня?

Исиль покачал головой.

- Это я - твой дядя Мышук, - король огорченно вздохнул. - Я разрешаю тебе говорить!

- Голос как будто ваш, - сказал неуверенно Исиль. - И сапоги...

- Все! - король снял с себя сапоги. - С прошлым покончено! Это была предпоследняя наша шутка... Тащи чемодан, Исиль!

Исиль принес чемодан.

- А теперь, - торжественно сказал Мышук, - я дам для всех последний королевский бал. - И он откинул крышку.

Чемодан был доверху наполнен живыми цветами с Тутика.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ, в которой встречаются корабли

Приглашение, которое разнес по каютам "Виктории" улыбающийся Исиль, всех пассажиров обрадовало.