Миллион лун

Если Юлик и растерялась, то лишь на неуловимое мгновение. В следующую секунду она крепко пожала Карлу Давидовичу руку, улыбнулась и сказала:

— Очень приятно. Рада любой беседе с хорошими людьми. Мой молодой человек, кажется, обладает уникальной способностью притягивать хороший людей!

— Если бы вы знали, как приятно нам, — ловко подмигнул Карл Давидович, — прошу к нашему столику, и мы продолжим беседу.

— А о чем разговор?

— О строении Вселенной, — важно сказала Карл Давидович, увлекая Юлик за собой.

Юлик не сильно-то и сопротивлялась. Мне оставалось посетовать на ее страсть влипать во всевозможные приключения. С другой стороны, похоже, эта страсть передалась и мне.

Тут нам как раз поднесли заказ — перед Юлик поставили вазу с шариками разноцветного мороженого, передо мной — тарелку с чем-то, напоминающим салат.

— Ммм. Это вкуснятина. Частенько ее заказываю, — доверительно сообщил Карл Давидович, — хотя больше люблю старый добрый московский салат. Который оливье. С кусочками колбасы. Без огурцов и редиски и кваса, потому что это уже будет не оливье, а окрошка. Давно не ел окрошки, знаете ли.

— Так это все же салат? — я взял вилку и осторожно ткнул в массу.

— Попробуй, — хмыкнул Карл Давидович и устремил все свое внимание на Юлик, — а у тебя что? Мороженое? Тоже вкусная штука. Надо быстро есть, чтобы не растаяло. Да. Иногда, бывало, заболтаемся, беру ложку — а мороженого уже и нет. Одно разноцветное молоко. Бывает такое, да. Приходилось пить. Не очень приятно, но деньги-то заплачены были.

Юлик запустила ложку в мороженое и стала есть, заинтересованно поглядывая на болтающего. Складывалось впечатление, что Карл Давидович говорил всегда. Рот его не закрывался ни на секунду. Витя и Сева, наоборот же, молчали, и неторопливо потягивали пиво.

Я же подцепил вилкой таинственную белую массу и отправил ее в рот. Масса действительно оказалась удивительно похожа на салат оливье, только немного другие ингредиенты придавали вкусу странные качества. Чуть пощипывало язык.

В этот момент Карл Давидович вдруг вскинул руку и громко произнес:

— Пива моим новым друзьям! Четыре бутылки!

После чего отхлебнул пива из своего бокала, шумно выдохнул и обратился ко мне:

— А вы на Земле давно были?

— Вчера.

— И как там?

— Жарко, — сказал я.

— А мы зимой улетели. Все трое, — сказал Карл Давидович, — ввиду некоторых обстоятельств, мы вынуждены были временно покинуть Землю и переждать один щекотливый период.

— А то бы нам несдобровать, — сказал вдруг Витя.

— Долги, рэкет, платных туалетов все больше, — неопределенно махнул рукой Карл Давидович, — тяжело частному предпринимателю в наше время.

— А как же вы сюда попали? — спросила Юлик, хитро переводя взгляд с одного на другого.

— Через знакомых, — сказал Карл Давидович, — есть у нас один знакомый пришелец, он живет на планете Краблсс, тут недалеко. У меня как раз завалялся его номер телефона, ну я и позвонил, мол, можно ли куда податься? Вселенная-то большая. Ну, а он сказал, мол, можно. И вот мы здесь. Уже полгода как. Но не в этом суть.

— Согласен, — подтвердил Витя, — давай вернемся к нашему спору. А то пиво кончается, а спор стоит на месте.

— Пива можно еще заказать, — парировал Карл Давидович. — Сейчас принесут нашим друзьям четыре бутылки, а мы закажем еще. И еще принесут.

— Возможно. Но Сева выпьет больше, чем ему положено, и уснет. И тогда спор закончится ничем.

Все дружно посмотрели на Севу. Худолицый, от столь резкого внимания к своей персоне побледнел, взял в руки трехцветную шапку и принялся старательно ее мять.

— А ч-что я? — робко произнес он, заикаясь то ли от волнения, то ли от природы, — я н-ничего. Я свою норму знаю. Еще три бокала — и все.

— На третьем вырубится, — доверительно сообщил Карл Давидович нам, — точно вам говорю. Следите, чтобы не начал пить третий бокал. А то носом об стол и снова синяк.

— В п-прошлый раз случ-чайно вышло! — возразил Сева, но получилось это у него не слишком убедительно.

Карл Давидович внимательно и укоризненно посмотрел на Севу, затем поправил свои маленькие очки и повернулся к нам.

— Суть спора такова. — Сказал он, — сидели мы в этом уютном ресторане и пили пиво. Общались, так сказать, по душам. И тут разговор наш плавно перешел в какие-то абстрактные области…

— Проще говоря, мы заговорили о строении мира, — вставил Витя.

Прерванный Карл Давидович смерил друга укоризненным взглядом.

— Да, — сухо сказал он, — именно о строении мира. Спор зашел о том, как строится Вселенная.

— Я считаю, что Вселенная — это огромный океан, поверхность которого усыпана миллиардами галактик, — сказал Витя, — огромное полотно безвоздушного пространства. У него есть ширина, длинна и глубина. И везде галактики. Расстилается это полотно на много миллионов, а то и миллиардов километров. Кое-где полотно съеживается — отсюда возникают искривления Вселенной. Кое-где оно разглажено и чисто — там, наоборот, время несется с невероятной быстротой. И Вселенная со всех сторон имеет края, надо только до них добраться.