Миллион миль

Они имели 36 часов, чтобы подготовиться к нашему приходу. Наблюдатели на испанском берегу знали все в мельчайших деталях. Немецкие шпионы в Ла-Линеа и Альхесирасе утверждали, что знают меню завтрака нашего адмирала за час до того, как еда окажется на столе. Итак, если считать с момента нашего выхода, они имели двое полных суток. Даже если главные силы итальянского флота находились в Таранто, им пришлось бы пройти всего 600 миль, тогда как нам предстояло пройти 900 миль. Если бы они находились в Неаполе, им предстояло пройти 350 миль, это значило 12 часов при скорости 30 узлов.

Ничто на свете не могло помешать итальянскому флоту появиться в проливе между Спартивенто и островом Галита на 6 часов раньше нас. Мы должны были появиться в этом проливе в полдень, в условиях великолепной видимости. Завтра днем мы вполне могли нарваться на серьезные неприятности. Мы могли столкнуться с ними даже не рассвете.

Но на рассвете рядом появился «Арк». Его самолеты снова должны были бомбить Сардинию, атаковав порт и аэродром, а также послать стражей, чтобы следить за флотом Муссолини. Однако итальянцы не сделали ничего. Ничто не произошло.

Вскоре после рассвета мы увидели еще один самолет-разведчик, крошечную точку на восточном горизонте — маленького далекого врага. Он начал приближаться, чтобы выяснить наши намерения.

Итальянские «Канты» до сих пор толком не поняли, на что способны наши истребители, хотя им давно полагалось бы. Мы увидели, как воздушный патруль «Арка» ринулся в атаку. Три самолета, кружившие на фоне облаков, стремительно бросились в погоню. Они словно перепрыгивали с одного облака на другое, пересекали узкие голубые полоски, словно стрелы, выпущенные из лука.

В бинокли мы увидели, что «Кант» повернул и помчался домой. Истребители спикировали на него. Мы различили хвост дыма, который сначала тянулся горизонтально, а затем круто изогнулся и уткнулся в море.

«Разделаться с «Кантом» чертовски легко! Не сложнее, чем отнять леденец у ребенка», — сказал потом один из пилотов.

Мы продолжали идти вперед. Морской горизонт впереди нас был совершенно пуст, что казалось странным в военное время. Не было противников. Не было друзей. Не было никаких признаков жизни.

Но воздух…

Внезапно мы увидели цепочку разноцветных флагов, стремительно взлетевших на мачте «Арк Ройяла».

«Приказ перестроиться в ордер ПВО», — доложил старший сигнальщик, и ответный вымпел пополз вверх по мачте эсминца. Мы видели, как один за другим корабли, шедший кильватерной колонной, также поднимают ответные вымпелы.

«Исполнительный», — доложил сигнальщик.

Мы увидели, как тяжелые корабли сломали выстроенный словно по линейке строй. Напоминавший копье строй рассыпался на отдельные кусочки.

Наши эсминцы получили другой приказ — сблизиться с тяжелыми кораблями. Эскадра приготовилась к отражению воздушной атаки.

Теперь информация поступала только из радиорубки.

«Вражеские самолеты приближаются с такого-то направления. Дистанция столько-то миль».

«До вражеских самолетов столько-то миль».

«Осталось столько-то миль…»

Каждый раз эта цифра уменьшалась, с каждым разом противник был все ближе.

Мы намеревались принять бой в 800 милях от Гибралтара. Я стоял на мостике вместе с командиром и другими офицерами. Все были в стальных касках, их спасательные жилеты были надуты. Но командир красовался в старом пробковом жилете, напоминая элегантного джентльмена викторианской эпохи. Наблюдатели на правом крыле мостика предпочли на всякий случай немного подкачать свои жилеты.

Нам предстоял бой, но на мостике не было заметно и тени напряжения. Командир рассказывал о реставрации старых домов эпохи короля Георга — вот его дом в Кенте… Они привыкли находиться под бомбами и потому ничуть не волновались.

«Половина проблемы заключается в том, чтобы отодрать старую краску. И почему люди…»

«Шеффилд» открыл огонь, сэр».

«Самолеты зеленый 90. Угол 45 градусов».

«Шесть — девять — четырнадцать».

«Где, к черту, наши истребители?»

«Барэм» стреляет».

«Глазго»… «Бервик»…»

«Арк» атакован!»

«Смотрите, они стреляют слишком низко!»

Небо было испещрено коричневыми и белыми клубками разрывов. Ужасные оспины были рассыпаны по белым облакам, разделяя самолеты и корабли.

Самолеты заходили со стороны солнца, чтобы его сияние мешало наводчикам целиться. Они держались в подозрительно четком строю.

Мы видели, что эсминцы на правом фланге открыли огонь из своих мелких орудий. Количество клубков дыма стало еще больше. Теперь кораблям приходилось стрелять наугад, так как корректировать огонь стало просто немыслимо. Мы увидели несколько разрывов среди самолетов. Их строй слегка разомкнулся, но потом они опять сомкнулись.

«Бомбы!» — крикнул суб-лейтенант.

Мы увидели как, на большом расстоянии — 2 мили до ближайшего корабля — поднялись 3 огромных столба воды.

Самолеты приближались. Это были пристрелочные выстрелы. Они сбросили бомбы, чтобы проверить снос бомб и силу ветра.