Миллион Первый

Три раза за эту войну, когда было особенно тяжело, в самое страшное время поражения и отступления, ему является одна и та же картина. В ночные часы, когда мозг лихорадочно искал выход, перед закрытыми глазами вдруг расстилалось бесконечное светящееся поле зеленого цвета. На нем появлялась фигура, в первый раз это был святой Кунта-Ходжи. Джохар не мог объяснить, как он мгновенно понимал, кто перед ним. Святой приближался и, оказавшись совсем рядом, смотрел на Джохара. Удивительно спокойным было его лицо. Джохар начинал просить Всевышнего, чтобы Он оставил святого, пока тот не ответит на все вопросы. И… начинался диалог, который он не мог запомнить, но главное — появлялось чувство непоколебимой уверенности в правльности тех действий, которые он должен был предпринять. Во второй раз Джохар увидел сразу трех святых, и он опять мгновенно узнал их имена, известные многим в Чечне.

В третий раз на зеленом поле появился всадник на лошади, который приблизился к Джохару и ответил на все вопросы, вселив в него уверенность в победе и безграничную радость. «Огромные мучения терпите вы на своем пути, — говорил святой. — Вас уничтожают бомбами, расстреливают и сжигают, но верьте в милость Всевышнего. Мы всегда с вами, видим каждый ваш шаг. Никто не останется забытым на этом пути. Мы шли по нему задолго до вашего рождения, но только вам суждено преодолеть все преграды и одержать победу…»

Наутро Джохар вставал обновленным. Если в начале русско-чеченской войны он говорил, что один чеченский воин противостоит ста русским, то сейчас утверждал, что один стоит тысячи. Значительно позже я узнала хадис Великого Пророка Мохаммада (саллаллаху алайхи ва саллам): «В день суда придет народ чей Иман будет удивительным. Им скажут: «Ради Вас благостная весть, Мир Вам! Возрадуйтесь с входом в рай навсегда. Ангелы, пророки, люди будут завидовать им». Асхьабы спросили: «О, пророк Аллаха! Кто они? Пророк ответил: «Они не от нас (пророков) и не от вас. Они будут появляться в таком периоде времени, когда люди оставят Книгу Аллаха и Сунну. Они вооружатся Кораном и Сунной, дадут им новую жизнь, будут читать и обучать этому других. Они будут страдать на этом пути страшными мучениями, больше чем вы (асхьабы). Иман одного из них равняется иману сорока из вас и их один шахид равняется сорока вашим шахидам. Вы найдете помощников в делах истины, а они совсем не найдут помощников. Они будут окружены со всех сторон несправедливыми людьми и они будут находиться в углах спасения Байтулмукъаддаса. В таких условиях к ним придет помощь Аллаха и ими будет поднята честь Ислама. И пророк попросил Аллаха: «О, Аллах, дай им победу и сделай их сопровождающими со мной на реке Кавсар».

Страх душил и гнал трехсоттысячную российскую армию с чужой чеченской земли, из-за каждого камня, стены мог раздаться выстрел и убить, прогрохотав насмешливым эхом в горах.

Глава 33

В дом к Вахе Ибрагимову, где мы жили последнее время, часто приезжали Магомет Жаниев, его брат Башир, Абу Арсунукаев, иногда наша старая знакомая Раиса. Недоверчиво пробуя очередной пирожок с яблочной начинкой, она не переставала удивляться, тому, как легко я управляюсь с деревенским хозяйством. Братья звали нас обратно к себе. Постоянно бывал наш зять Мовсуд и племянник Джохара Ахмет. И Мовсуда, и Ахмета я очень любила.

Ахмет, невысокого роста, бывший чемпион по боксу, был простым, как вешняя трава, мужественным и… добрым. Только такой, как он, мог по приказу Джохара заниматься пленными, перетаскивая больше ста человек под бомбами с места на место и постоянно ломая голову над тем, чем их кормить. Он просил у местных жителей лекарства и продукты для пленных. Но старики, с гордостью резавшие скот для чеченских добровольцев, не собирались кормить захватчиков! Кое-что ему иногда с величайшим трудом удавалось достать, но чаще всего для пленных просто отстреливали диких кабанов в лесу (свинину мусульманам есть не разрешается). Зимой и весной пленные собирали и ели дикую черемшу и шишки. Из Бамута, который постоянно атаковали и бомбили, их перевели в Орехово (Ашхой Кутор), которое находилось от нас на расстоянии пяти километров. Ополченцы упорно не сдавали это село, хотя все оно было уже разбито. Мы слышали канонаду каждую ночь и каждый день, я молилась за жизни тех, кто, прячась в разбитых зданиях и подвалах, под непрекращающимся обстрелом защищал село.

Пленных разместили в местной школе. Они слепили печь из кирпичей, собрали со всего села старую мебель, ковры и одеяла. Но об их нахождении кто-то донес, и самолеты начали наносить бомбовые удары именно по школе.