Миллион приключений

Он подошел к стандартной нише, внутри которой в ряд тянулись кнопки с маленькими рисунками над ними и прикрытое заслонкой окошко выдачи.

— Чего будешь? — спросил Пашка.

— А что здесь есть?

— Кефир, молоко, яичница…

— Не знаю, из чего здесь молоко делают. Возьми мне гренки с вареньем и чай.

— Исполняем, — сказал Пашка, нажимая кнопки. — А мне сосиски и кофе. Где они здесь вилки и ложки прячут?

— Сбоку погляди.

Алиса все еще стояла у окна, ждала, не появится ли еще кто-нибудь на улице. Пашка возился у ниши, звенел ложками, укладывая их на столе.

— Ну, как твои сосиски? — спросила Алиса.

— Сейчас. Что-то запаздывают.

— Подозреваю, что ты и сосисок не дождешься.

— Почему?

— Если карантин, то некому на кухне работать.

— Роботы не болеют, — отмахнулся Пашка, но права оказалась Алиса. Пищедоставка работала, зеленый огонек горел, а заслонка не открывалась, и стол был пуст.

— Я с ума сойду, — сказал Пашка. — Мне без пищи совершенно невозможно.

— Попробуй что-нибудь другое, — сказала Алиса. — Например, печенье или вафли.

Пашка принялся нажимать все кнопки подряд.

Никакого результата.

Алиса подошла к нему и нажала крайнюю красную кнопку — вызов дежурного.

Дежурный не ответил, но заслонка вдруг медленно поднялась, и вместо сосисок и чая на стол вылетела записка.

Глава 6 Беглец

— Уже что-то, — сказал Пашка. — Тише. Читай шепотом.

— «Карантина нет, — прочла Алиса. — Вас обманули. Планета завоевана космическими пиратами. Не верьте им. Сообщите в Галактический центр. Записку уничтожьте».

— Ну вот, — сказал Пашка, — а я что тебе говорил?

— Что же делать? — Алиса порвала записку в мелкие клочки.

— Я им покажу! — сказал Пашка. — Пусть только попробуют сюда сунуться. И кормить не хотят, и в плену держат, и еще планету завоевали.

— Но кто же?

— Эти, черные, разве не понятно?

Пашка, уже привычным жестом подобрав свой шлейф, смело направился к двери.

— Стой! — остановила его Алиса. — Все погубишь!

— Может быть, я погибну в борьбе за справедливость, но никого не погублю. Ты — девочка, ты оставайся здесь. Тебя никто не тронет.

— Остановись, неразумный, и послушай меня, — сказала Алиса. — Я старше.

— Ты? Старше?

— Да. На пять месяцев. Но не в этом дело. У меня опыта больше. Я уже раз десять в космосе путешествовала, бывала в таких приключениях, о которых тебе и во сне не снилось, и, кстати, уже встречалась с космическими пиратами. Казалось, их уже совсем разогнали, но где-то они скрывались. И пока еще есть в Галактике отсталые планеты, от них окончательно не избавиться.

— Кажется, мне повезло, — сказал Пашка.

— Еще чего не хватало. Ты сидишь в тюрьме, рискуешь опоздать к началу учебного года, а говоришь, что повезло.

— Если опоздаю, то мне вдвое повезло. Ведь по уважительной причине.

— Ничего себе уважительная причина — переоделся в пилагейку и зайцем забрался на космический лайнер!

— Ничего ты не понимаешь, Алиса. Но ведь я спасу от пиратов целую планету. Мне за это по справедливости можно полгода и школу пропустить.

— И это говорит мой друг!

— Друзей не выбирают, — сказал Пашка. — Друзья сами находятся. Где бы достать оружие? Могли бы с запиской переслать и какой-нибудь пистолетик. Без оружия мне будет нелегко.

— Никуда ты не пойдешь, — сказала Алиса. — Мы должны делать вид, что мы — глупые туристы, которые ровным счетом ничего не поняли и страшно боятся заразы. Мечтают об одном — чтобы их отправили домой. Ясно?

— Ничего не ясно. Я — человек действия.

— Вот и действуй. Только молчи. Нам с тобой доверили тайну целой планеты… А если тебя схватят, кто тогда сообщит на Землю?

— Испугалась?

— Не испугалась…

Они не успели доспорить, потому что за окном послышались выстрелы.

Пашка с Алисой осторожно выглянули наружу.

По улице бежал зигзагами пушистый брастак. За ним — два черных человека, которые палили из бластеров. Смертоносные белые лучи метались по улице, плавя камни домов, оставляя в асфальте глубокие желобы, разнося стекла.

Поравнявшись с гостиницей, котенок метнулся к ее стене и исчез. Алиса прижалась носом к стеклу, но не увидела, куда он делся.

Черные люди тоже остановились под самым окном и принялись лупить из бластеров куда-то вниз.

— Эй, вы! — крикнул Пашка. — Немедленно прекратите!

— Молчи! — Алиса оттягивала его от окна. — Ты все погубишь.

— А что же делать?

— Думать надо. Думать надо уметь.

— Значит, притворяться?

— Да, притворяться. И советую тебе нацепить свои ходули и привести в порядок парик. Может, даже лучше, что ты туристка с Пилагеи. И пускай ты будешь не простая туристка…

— А кто? — спросил Пашка, доставая из-под кровати ходули и со вздохом прикрепляя их к башмакам.

— Ты — двоюродная дочка хранителя государственной корзинки.

— Это ты сейчас придумала?

— Нет, я где-то читала о государственной корзинке. Что в ней носят, не знаю.

— А почему двоюродная дочка?

— Потому что у пилагейцев очень сложная система родства. Бывают двоюродные и троюродные дети, сводные мужья и близнецы-погодки.

— Обязательно надо слетать на Пилагею, — сказал Пашка.

Он поднялся во весь рост, нахлобучил шляпу, поправил у пояса корзинку.

— Я есть возражаю против заточений в ваш карантин…