Миллион в копилке

Он прекрасно понимал и то, что Валет постарается взять за монету не пятьсот штук баксов, а по крайней мере втрое больше. А вот тогда Король и включится в игру. И эти полтора лимона долларов найдут свое место сначала в его сейфе, а потом в швейцарском банке. А Валет? Ну что Валет? От него давно пора избавиться. Слишком он наследил своими делишками…

Валет сел в машину, перевел дыхание.

– Ты чего? – удивился моргающий Кеша. – Шеф наорал?

– Да нет. Все путем. Езжай.

По дороге Валет мечтал. Он, конечно же, не собирался так дешево отдавать монету. Слупит за нее лимона два, а жалкие две с половиной сотни отдаст Королю. Всего делов-то!

Он прижал руку к груди, нащупал бумажник. Ему казалось, что старая монета жжет его ладонь через куртку и кожу бумажника, словно подгоняя: «Торопись, Валет, не упусти своего счастья!»

– Кеша, ты монеты, которые у деда взял, надежно схоронил?

– А как же! В глуши лесов сосновых. Только пора бы их забодать. Думаю, уже можно. Менты наверняка успокоились.

– Не спеши, Кеша. Пусть полежат. Ты лучше вот что припомни: среди этих монет тебе такая… старенькая, медненькая не попадалась, хорошо посмотрел?

– Это ты про ту, что Пиковая Дама наплела? Не, не было там такой. Ошиблась старуха. Или наврала.

Валет снова положил руку на грудь и снова почувствовал на ладони многообещающее тепло.

– Ты чего? – спросил его Кеша. – Сердце жмет?

Но Валет отрицательно покачал головой и порадовался, что хитроглазый Кеша – такой темный дурак. Надо же, хапнул у деда, в общем-то, ерунду, а проморгал при этом целое состояние.

Ну что ж, каждому свое, по уму. Дураку – дураково, а умному – богатство.

Глава XIV Есть идея!

Я долго думал, что нам делать дальше? Ясно было только одно – монету у себя Король держать не станет. Ну что он, любоваться ею будет, да? Дышать на нее и глазами сиять? И представлять себе, как в Древней Греции она переходила из рук в руки разных людей, одетых во всякие туники и тоги? И воображать, как они там жили, в своей Древней Греции, и что делали, чтобы обрести историческое бессмертие? И как там зарождалась великая мировая культура? А может, он всякие ихние мифы будет вспоминать про богов и героев, про Антеев и Прометеев?

Как же! Больно ему это надо! Ему за все за это только баксы нужны. Чем больше, тем лучше…

Первое, что я придумал, это забраться к нему в особняк и выкрасть «Гречанку». С риском для жизни.

Да, риск есть, а вот толку не будет. Попробуй найди в огромном чужом доме крохотную монетку. Да и наверняка такое сокровище он в сейфе держит, а не под подушкой прячет. А сейфы вскрывать мы не умеем.

Второе, что я придумал (и это мне больше понравилось), – заложить под его особняк здоровенную бомбу и сообщить ему об этом. Что в таких случаях делают нормальные люди? Они вызывают милицию и саперов, а сами выносят из дома самое ценное. И в этой суматохе и панике мы заманиваем Короля в кусты и под угрозой оружия (штук сто пистолетов у нас есть) заставляем отдать нам монету. И благополучно удираем…

Тут мои плодотворные мысли прервал Алешка. Оказывается, он все это время не только списывал домашнее задание у своего друга-отличника, но и размышлял, что нам делать дальше.

– Дим, – сказал он, блестя глазами, – я здорово все придумал! Нужно позвонить Королеву и сказать, что в его дом заложена громадная бомба! Он сразу схватит «Гречанку» и выскочит на улицу, а тут мы его повяжем, монету отберем и удерем подальше! Здорово?

Сначала я огорчился, а потом обрадовался: значит, идея хороша, если она одновременно пришла в голову двум совсем разным людям. И нужно немедленно проводить ее в жизнь.

– Уроки сделал? – спросил я Алешку.

В ответ – интенсивный кивок. Опять врет.

– Гербарий?

В ответ – большой палец в потолок.

– Тащи сюда, проверю.

В ответ – возмущенный моим недоверием взгляд.

– Тащи, тащи!

Принес, шлепнул передо мной на стол. Я раскрыл папку. И немного прибалдел. Сделал он свой гербарий здорово, со вкусом. Наклеил все листья, с разных деревьев, в виде одного букета. Получилось очень красиво. Но прибалдел я не от букета, а от подписи под ним: «Осенние листья с дерева неизвестного происхождения».

Я захлопнул папку, и мы пошли за деньгами.

Не знаю, каким он был экономистом, но продавец из него получился. Оба сервиза были проданы, и Козлов вручил нам огромную тысячу рублей – по пятьсот за каждый.

Мы разбогатели. Триста отдадим, как договаривались, маме – на жвачки и другие «сникерсы», а остальное – нам.

– Вы начали исправляться, Виталий Андреич, – сказал я Козлову, – искупать свою вину. Продолжайте в том же духе.

– А что, это еще не все? – жалобно спросил он.

– Далеко не все. Завтра вы позвоните Королеву и замогильным голосом предупредите его, что в подвал его дачи заложено взрывное устройство, эквивалентное тысяче тонн тротила.

Он побледнел, руки его затряслись.

– И это… заложить тоже я должен? Тысячу тонн…

– Нет, это мы сделаем сами.

Козлов вздохнул с облегчением и кивнул, соглашаясь.

– Только звоните из автомата, – посоветовал Алешка.

– Догадаюсь, – буркнул Козлов.