Миллион в лохмотьях

Искать Трифонова в числе простых рабочих московских фирм смысла Гуров не видел. С такими деньгами на консервный завод наладчиком пойдет разве что человек «альтернативно одаренный», как в современном обществе стало принято называть слабоумных людей.

Получив адрес регистрации Трифонова, Лев уже в восемь утра начал осмотр принадлежащей ему квартиры. Здесь все буквально кричало о высоких доходах хозяина. Сама квартира, по рыночным оценкам, тянула не на один десяток миллионов. Дорогой качественный ремонт в исполнении квалифицированных отделочников. Дизайн-проект разработан по индивидуальному заказу. Мебель тоже не фабричного производства, текстиль и даже осветительные приборы, и те штучный товар.

Там же в квартире он нашел документы на имя Трифонова, его банковские карты и немалую сумму наличных средств. Фотография в паспорте – точная копия той, что вклеена в паспорт Кудряшова. Чтобы это понять, даже к экспертам обращаться не надо. Этот документ давал подтверждение тому, что Кудряшов и Трифонов являются одним и тем же лицом.

Документов, которые пролили бы свет на то, откуда Трифонов получает денежные вливания, отыскать не удалось, как не удалось найти хоть что-то, что указывало бы на наличие у него семьи, дальних и близких родственников.

В ходе опроса соседей выяснилось, что Трифонов вел довольно замкнутый образ жизни. Тусовок в квартире не устраивал, с соседями общался постольку-поскольку, сам к ним в гости не ходил и к себе не приглашал. Пожалуй, в этом Трифонов и Кудряшов тоже сходились.

Консьерж, который по долгу службы обязан знать о жильцах несколько больше, чем соседи, про Трифонова рассказать смог не так уж много. Проживал он в квартире на Кутузовском лет семь. Ни жены не имел, ни детей. Консьерж так и не вспомнил, бывали ли за эти семь лет у Трифонова гости, и о его трудовой занятости ничего конкретного сказать не смог. Из дома Трифонов уезжал без всякой системы: иногда ранним утром, иногда в полдень, а порой и ближе к вечеру. Время от времени пропадал на несколько дней, но ни разу не просил присмотреть за квартирой каким-то особым образом.

В плане обращения консьерж описывал Трифонова как человека вежливого, но не более того, чем требовалось от состоятельного владельца элитного жилья. Всегда вежлив, корректен, личных вопросов не задавал и о себе не распространялся.

Содержимое квартиры дало результатов больше, чем опрос всех соседей. И снова Гуров столкнулся с логотипом «Рука помощи». Ему даже в реестры организаций не пришлось заглядывать, чтобы узнать, чем же является эта самая «Рука». Оказалось, что логотип и название принадлежат некоему московскому благотворительному фонду, осуществляющему благотворительную деятельность более десяти лет. Объем документации, найденной в квартире, навел Льва на мысль, что Трифонов не последний человек в данном фонде. Да, оригиналов в квартире не было, только копии, но зачем кому-то могло понадобиться собирать копии документов организации, к которой ты не имеешь непосредственного отношения?

Все бумаги шли за подписью директора благотворительного фонда Тимура Мерцхулавы. Подписей самого Трифонова Гуров не нашел. Он, правда, ознакомился только с документацией на бумажном носителе и был уверен, что проверка компьютера Трифонова даст дополнительные сведения, но пока достаточно и того, что он уже имел.

Как раз в тот момент, когда позвонил генерал, Лев выяснял юридический адрес фонда, где и как можно найти директора Мерцхулаву и из какого источника можно получить достоверную информацию по деятельности благотворительного фонда. Орлов настаивал на встрече, поэтому вопрос с посещением фонда пришлось отложить.

Выслушав доклад Гурова, Орлов некоторое время барабанил пальцами по столу, затем откинулся на спинку кресла и заговорил:

– Когда утром ты позвонил и заявил, что убитый в Одинцове Кудряшов может оказаться человеком с двумя лицами, я, признаться честно, не поверил. Но то, о чем ты докладываешь, доказывает не только то, что один и тот же человек имел два паспорта, а не простую смену одной личности другой, что происходит не так уж редко, по сути, Кудряшов-Трифонов вел двойную жизнь, по крайней мере какое-то время. Целый год он жил и как Кудряшов, и как Трифонов. Да, невеселая перспектива.

– В каком смысле? – не понял Гуров.

– Уведомить высокое начальство о новых фактах, обнаруженных в ходе следствия, – пояснил генерал. – Да доложить об этом наверх еще полбеды, а вот уведомить прессу – проблема из проблем. Как они отреагируют на это «шикарное» известие, предсказать совершенно невозможно. Какую бучу поднимут, где станут искать виновных и чьи головы полетят после их вмешательства?

– По-моему, это не наша головная боль, – заметил Лев. – Наше дело расследовать преступления, искать преступников и собирать улики.

– Все так, Лева, только ты не хуже меня знаешь, как некоторые журналисты умеют, воспользовавшись ситуацией, раздуть скандал там, где его и в помине нет.