Миллион в шкатулке

— Я… — Она вздохнула. — Я просто выставила дураком моего босса, и в результате сегодняшнего вечера мне остается только гадать, успеет ли он вышвырнуть меня с работы, прежде чем я найду другое место. Но если он увидит со мной тебя, то не посмеет выгнать меня.

— Не вижу причины, почему он тебя пощадит. В компании «Стивенс и Вебстер» я ничего не значу.

— Тебе стоит только захотеть. Компания… и особенно Брентон… спят и видят тебя своим клиентом. Поддержи меня, пока я не найду подходящую работу.

— На какой срок ты рассчитываешь?

— Я точно не знаю. Только бы найти достаточно хорошее место в другой компании.

Неужели она действительно считает меня таким простаком, готовым скомпрометировать себя встречами с ней?

— Ты можешь просто уволиться и начать искать работу.

— Я не могу жить два месяца без зарплаты, к тому же я залезла в долги, чтобы оплатить обучение в юридической школе. Ну и к тому же я не могу уволиться из такой фирмы, как «Стивенс и Вебстер», не проработав и года, из-за сохранения своей профессиональной репутации. Теперь ты понимаешь…

— Я только понимаю, что с моей стороны нет никакой причины, чтобы вмешиваться, — прервал ее Купер.

— Причина есть: Шкатулка влюбленных, — напомнила она ему терпеливо, как неразумному ребенку.

— Я, конечно, хочу ее вернуть, но не таким же способом. У меня нет желания влезать в эту свару. За что он хочет тебя выгнать?

— В профессиональном плане у меня все в порядке. — Голос Ханны прозвучал напряженно.

— Это не ответ. Он приставал к тебе? А ты, наверное, дала ему пощечину, и теперь он хочет отомстить.

Не глядя на него, она скороговоркой пробормотала:

— Думаю, он хотел жениться на мне, как на наследнице богатства Айсобел.

Он еле сдержался, чтобы не рассмеяться.

— И расхотел, узнав истину? Неудивительно, что ты не пожелала продать шкатулку за каких-то пятьсот баксов. Какое разочарование для тебя, ведь ты, должно быть, хотела купить его расположение с помощью денег Айсобел? Так теперь, насколько я понимаю, ты желаешь отомстить?

— Сейчас это цель моей жизни, — подтвердила она.

Интересно, думал он, знает ли она, как привлекательно выглядит изгиб ее шеи, когда она вот так вздергивает подбородок от возмущения?

Сжав пальцы, Купер задумчиво разглядывал ее.

— Ты много просишь, маскарад обойдется дороже той суммы, которую я предлагал тебе сначала. Может пройти не один месяц, прежде чем ты найдешь другую работу, а я между тем вынужден буду плясать вокруг тебя.

— Можно подумать, мне этого очень хочется, — нетерпеливо прервала она его. — Но если это тебя так беспокоит, ты можешь решить проблему, не сходя с места. Среди твоих знакомых много влиятельных и состоятельных людей. Если бы ты меня рекомендовал…

— Неужели ты думаешь, что эти влиятельные люди всерьез воспримут мою рекомендацию, даже если они решат, что я сплю с тобой?

Ханна покачала головой.

— Почему они должны так подумать? Мы покажемся вместе не более двух раз, и это вовсе не значит…

— Напротив. У них будет множество причин так думать. — Он откинулся на спинку кушетки. Он принял решение, и теперь ему оставалось только наслаждаться ситуацией. Надо только посмотреть, как она прореагирует на его условия. — Да, я согласен, Ханна. С одним условием.

— С каким?

— Ты переедешь сюда, в эту квартиру. — Он с ликованием отметил, как от шока ее зрачки расширились до невероятной величины. Потом добавил, чтобы сделать удовольствие полным: — И будешь жить со мной!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Не помня себя, Ханна вскочила на ноги. Она в негодовании уставилась на развалившегося на кушетке Купера. Он имел вид расслабившегося и отдыхающего человека, лишь его взгляд был острым и внимательным.

Переедешь сюда… будешь жить со мной. Он действительно так сказал?

Надо как можно скорее положить конец этой шутке.

— Это исключено.

Небрежным жестом Купер протянул руку ладонью вверх.

— Ты знаешь, как заключаются сделки, Ханна. Давай обсудим твое предложение против моего контрпредложения.

— Здесь нечего обсуждать. Твое предложение даже не…

— Ты можешь отказаться от сделки.

Но она не могла просто взять и уйти, и Купер знал это не хуже, чем она сама. В его взгляде заплясали довольные искорки, он решил, что наконец-то загнал ее в угол.

Он, конечно, ошибается, думала Ханна. У меня в запасе есть еще кое-что. И нечего ему знать об этом… пока.

— Ты хочешь, чтобы я вышла во двор и на виду у всего дома сожгла Шкатулку влюбленных?

— Кен Стивенс сегодня подтвердил, что шкатулка принадлежит тебе. Ты можешь делать с ней что хочешь.

Но она заметила, как невольно дрогнул его голос, когда он произнес эти слова, и сказала:

— Положим, тебе не все равно, сожгу я шкатулку или отдам в твои руки.