Миллион за теорему!

Речь Гриффина произвела немедленное действие. Трое бугаёв с дубинками резво отступили в конец коридора, а хозяин достал из кармана связку ключей и протянул её Гриффину. Рука у него дрожала.

– Вот что значит вежливое обращение! – вполголоса удивился Гриффин. – А вы сразу с кну…

Услышав шорох за спиной, он обернулся и оторопел: поверх его головы в лицо хозяина уставилось дуло пистолета. Держа пальцы на спусковых крючках, рядом с Вилли стояли Кристоф и Том (вернее, Томас!) Логман – круглолицый детектив.

* * *

Этот невероятно долгий день, наверное, никогда не закончится! Столько всего произошло с утра! Турнир, две дуэли, победа…

Отец…

А ещё – разоблачение… Finita la commedia…

Мартин… Приглашение в Лондон!

Бард…

А ещё – «Книга со звёздами», «формула Хеопса» (как она могла её забыть?!)

Букинист…

Лошади цокали копытами, карета покачивалась, и у Бекки сами собой закрывались глаза. Вилли уютно накрыл её рукавом своего огромного полушубка, пахнущего овчиной и сеном. «Ну, всё, всё кончилось…» – слышала она сквозь сон, и кивала, и мычала что-то нечленораздельное.

– Описать ты их можешь? – в третий раз спросил Томас Логман. – Сколько их было? Возраст? Приметы?

– Ну что вы к ней пристали? – зарокотал Вилли. – Не видите, спит девочка!

– М-могу… – Бекки с трудом разлепила глаза. – Их сначала двое было… Да нет, не грубые, совсем даже наоборот! Вежливые, учтивые такие. Математикой интересовались. Попросили расписаться на память…

Бекки скромно потупилась. Правда, в темноте этого никто не заметил.

– Ну, они откуда-то узнали про победу, вот и…

– Поздравляю! – усмехнулся Стив. – Раздаём автографы криминальным элементам! Воистину всенародная слава!

– Да никакие они не кримина… криминальные! – обиделась за своих поклонников Бекки. – Вежливые, учтивые…

– Да-да, вежливые, учтивые. Всё это прекрасно, и мы уже слышали. Однако как же так получилось, что эти вежливые примотали тебя простынями к креслу, да ещё и кляп в рот запихнули? – не отставал круглолицый сыщик.

– Это не они!.. То есть они, но им приказали…

Её передёрнуло, снова волной набежали тошнота и ужас! Это лицо безжалостного зомби, холодная маска с белыми, вылинявшими глазами!..

– Они его сами боятся до жути, – начала она, запинаясь. – Когда он вошёл… Они даже говорить не могли, голос потеряли. А потом…

Бекки всхлипнула.

– Он хотел, чтобы я зачем-то записала формулу. Угрожал ножом. А я её правда НЕ ПОМНЮ! Я же говорила!.. Сначала он не верил, а потом они забрали книгу и через окно… Он ещё сказал: «Твоё счастье…» Он что, правда мог меня убить?!

– Опиши его, – ласково попросил Гриффин. – Как он выглядел?

– Низкий, прочный, квадратный… – начала Бекки. – Сразу видно, что очень сильный. А глаза… белые, сумасшедшие!

Томас Логман легонько свистнул:

– Эк тебя угораздило! Не иначе, сам Белоглазый Боксёр удостоил тебя своим вниманием.

– Вы его знаете? – удивился Гриффин.

– Лично не привелось. Но вообще это фигура известная. Главный специалист по краже и сбыту коллекционных книг. Силач – это девочка верно подметила. Бывший боксёр. На его счету несколько тёмных дел, но он каждый раз подставляет кого-то из своих. – Томас Логман с недоумением посмотрел на Бекки и покачал головой: – Чтобы такой матёрый зверь вылез из берлоги, нужна о-очень веская причина. Во всяком случае, эта книжонка того не стоит.

– Я же вам говорил!.. – поморщился Стив. – В книжонке, как вы изволили выразиться, запрятана одна формула. Очень важная. Любой математик легко отдаст за неё…

Стив прикинул, сколько бы он заплатил, доведись ему быть покупателем, и не нашёл удовлетворительной суммы.

– Так сколько отдаст за неё любой математик? – полюбопытствовал круглолицый детектив.

Почувствовав насмешку, Стив сердито нахлобучил на глаза свои знаменитые брови.

– Жизнь.

Слово прозвучало так неожиданно, и произнёс его Стив так спокойно и серьёзно, что все сразу поверили ему и замолчали.

А Бекки снова нырнула в сон. Цокали подковы, уютно пахло сеном. Круглолицый о чём-то расспрашивал её отца: «…Кому-нибудь рассказывали о книге?», «А Бекки не могла проговориться?..», «Тогда каким же образом, чёрт подери, они узнали?..»

Гриффин тихонько потряс её за плечо:

– Бекки? Ты не спишь? Один вопрос: ты никому не рассказывала – случайно! – про формулу в книге? Пожалуйста, вспомни!

– Ммм… Никому!

– Постойте… – пробормотал Кристоф. – Кажется, я вспомнил! Давно это было… Расположились мы в какой-то деревне на постой. И познакомился я тогда с одним молодым лейтенантом. К тому времени про математику я и думать забыл! А этот парнишка… Он напомнил мне меня, когда я вот так же не спал ночами, на вопросы отвечал невпопад, и единственное, о чём мог говорить, – это о ней, о загадочной формуле! Наверное, мы выпили тогда изрядно, потому что – не знаю уж как! – но я увлёкся, рассказал о себе много лишнего, и… И он слушал с таким восхищением, так вдохновенно, а я устал от одиночества, отвык от нормального общения, и…

– И вы ему рассказали про формулу и книгу! – подсказал Томас Логман.

Кристоф неуверенно кивнул.