Миллионер

– И простая, как огурец. В результате этой операции собственниками «Интер-Полюса» становятся Рюмин, а заодно его иностранный партнер и сообщник Фурнье.

– А француз зачем? Рюмин по натуре диктатор.

– И это говорит дипломированный консультант! Стыдно, батенька! Фурнье нужен только для того, чтобы получить на Западе дешевый кредит на развитие и застраховаться от попыток властей умыкнуть компанию. Все же с иностранными акционерами и инвесторами наше родное государство обходится осторожнее, чем с отечественными богатенькими Буратино.

– Это уже не так, – возразил Максимов. – Иностранцев прессуют не меньше, чем наших.

– Приятно сознавать, что ты глубоко вник в российскую специфику. Однако прошу учесть – в данном случае речь идет не об операции государства по захвату «Интер-Полюса», а о гнусных происках нехорошего Рюмина. Он – частное лицо, и ему важно выстроить такую конструкцию, которая имела бы запас прочности. Поэтому пока он будет со своим иностранным партнером Фурнье нежен и обходителен. Соответственно и чиновники, которые прикрывают Рюмина и с которыми он делится, Фурнье не обидят. Впрочем, я не гарантирую, кто играет первую скрипку, Рюмин или его тайные благодетели. Вопрос спорный. Требует дополнительного изучения.

– А что ждет меня или, как ты изволил выразиться, «дурака Максимова»?

– Я же извинился, – развел руками Виктор. – До тебя очередь еще не дошла. Подожди, сначала поговорим о Дронове.

– Его выпустили из тюрьмы под подписку о невыезде.

– Это ты мне рассказываешь? – с иронией заметил Виктор. – Не только выпустили, но и поместили под домашний арест с охраной. Как ценного свидетеля. И это очень нервирует Рюмина. Он не может понять, сдал Дронов следствию финансовые секреты «Интер-Полюса» или нет. То, что он наговорил много всего про Крюкова, это понятно. Но раскрыл ли он следствию тайные счета – загадка.

– Какие счета? – изобразил удивление Максимов.

– Не пытайся меня разыгрывать, иначе ты меня разочаруешь. Раз я сказал про тайные счета, значит, для меня это уже не секрет. Колись. Что тебе говорил по этому поводу Рюмин?

«Он и так все знает. Откуда? Глупый вопрос. Ясно, что у него источники в следственных органах. Он хороший корпоративный юрист, у него своя фирма, а без конфиденциальной информации в этом бизнесе делать нечего. И он мой друг, единственный».

– Рюмин мне говорил, что теневые счета хранятся в комнате-сейфе, которая оборудована на конспиративной квартире в городе. Адресов и кодов, чтобы туда попасть, он не знает. При малейших признаках опасности дежурный обязан уничтожить все файлы.

– Он тебя о чем-нибудь просил?

– Просил выяснить все, что возможно, про это хранилище. Но у меня ничего не получилось.

– А теперь пристегните ремни! – предупредил Виктор. – Убойная новость – Дронов бежал!

– Не может быть! Его же выпустили, он находился дома под подпиской о невыезде на вполне законных основаниях, да еще под присмотром. Ты это имеешь в виду?

– Он бежал из-под домашнего ареста и скрылся в неизвестном направлении. Вот что я имею в виду! – раздраженно пояснил Виктор. – Бежал – значит бежал!

Максимов несколько минут пытался осмыслить ситуацию. Он чувствовал, что она кардинально меняется, но в каком направлении – не ясно. Можно было только предположить, что развитие событий выходит из-под контроля Рюмина и нарушает его планы.

– Рюмин знает? – спросил Максимов.

– Думаю, эта информация пока до него не дошла. Но когда узнает, сильно задергается. Так что готовься к сюрпризам.

– Я ко всему готов, – мрачно признался Максимов.

Глава 11: Нас не догонишь

Дом, в котором жил уже бывший генеральный директор «Интер-Полюса» Дронов, находился в самом начале Большой Бронной улицы рядом с Пушкинской площадью и Тверским бульваром. Построенный в конце 60-х годов прошлого столетия, этот кирпичный ковчег относился к самым элитным строениям подобного рода. В нем отдыхали от трудов праведных главный коммунистический идеолог и серый кардинал Суслов, директор автомобильного завода имени Лихачева Бородин, задыхающийся от эмфиземы легких Генеральный секретарь компартии Черненко и другие выдающиеся слуги народа.

Практически весь первый этаж занимали просторный холл с красной ковровой дорожкой и фикусами в кадках, напоминающий обкомовские санатории, а также помещения для вооруженной охраны. Перед домом был разбит газон, отделенный от улицы массивной решеткой. Незатейливо, но уютно и безопасно.

Партийная этика требовала, чтобы номенклатурные квартиры не отличались излишней роскошью и не чересчур зашкаливали по площади. Дронов приобрел здесь пятикомнатную квартиру с маленькими комнатами, узким вытянутым коридором, двумя кухнями и гардеробной за бешеные деньги. В прошлом это были две квартиры – из трех и двух комнат, объединенные в единые хоромы еще в советские времена. Поговаривали, что именно в этой квартире жил верный ленинец Константин Черненко со своей многочисленной семьей.