Миллионер против миллиардера

— Любая сделка или аукцион, если в ней участвует больше двух человек, перестает быть тайной, — Костя закрыл окно и проверил задвижки. — А как минимум кроме продавца и покупателя нужен эксперт, ювелир или геммолог. К тому же коллекционеры, — он мельком взглянул на Ямпольского, — народ тщеславный. Какой смысл обладать раритетом, если об этом никто не знает?

— Но почему ты уверен, что бриллиант здесь, в замке?

— Три года назад Данилевский заказал уникальную систему защиты для своей коллекции. Она стоит дороже всех его рукописей вместе взятых, — Аверин присел возле двери и достал из кармана плоскую длинную штуку с крючком на конце. Через секунду замок щелкнул, и дверь открылась.

— Как у тебя получилось открыть дверь? — растерянно спросила Оля. Аверин поднял крючок и помахал у нее перед носом.

— Милая, я сейфы за пять минут вскрываю, а такой замок вообще плевое дело.

— Так чего вы шлялись ко мне через окно? — сердито свела она брови.

— А как же конспирация? Незачем палиться раньше времени.

— Ну все, Универсальная Отмычка, — поторопил Ямпольский, — потом бахвалиться будешь, нам пора идти.

Аверин в очередной раз испепелил его взглядом, но на Ямпольском это никак не отразилось. Он широким плечом проложил себе дорогу, увлек за собой Олю, и они ступили в кромешную тьму коридора.

Глава 28

Не видно было ничего от слова «совсем». Ямпольский шел впереди, за ним семенила Оля, держа его за запястье обеими руками. Сзади дышал в затылок Аверин. Сразу в голове всплыла вся прочитанная классика о таинственных замках и заброшенных домах.

— Слушайте, — зашептала она, — а что, если Давид ночью выпускает побродить по замку каких-нибудь хищников? Потому нас и заперли, чтобы жизнь спасти.

И как в подтверждение ее слов прямо перед ними сверкнули огромные хищные глаза и зависли во тьме, сверкая, как садовые фонари.

Оля взвизгнула, подалась назад и тут же оказалась прижата спиной к Аверину. Но сейчас она от страха готова была ему на руки влезть.

— Вот! — она ткнула в сторону притаившейся зверюги. — Я же говорила, хищник!

— Ага, — Ямпольский пошарил в темноте, и глаза пропали, — он самый. Опасный и очень злой. У меня дома тоже такой есть.

С этими словами он выбросил хищника в открывшийся слева коридор. Хищник сердито мяукнул и исчез. Оля обнаружила, что до сих пор прижата к телу Аверина, с трудом оторвала от своих бедер его руки и передвинулась ближе к Ямпольскому.

Вскоре они оказались у башни, где Данилевский держал свою коллекцию. Аверин ненадолго исчез, а когда вернулся, присел у двери в хранилище и достал свой лэптоп. Отключил сигнализацию, как она догадалась. Им с Ямпольским оставалось лишь молча наблюдать, как он всматривается в ломаные линии и волны на экране.

Это заняло совсем немного времени. Дверь распахнулась, и они оказались в уже знакомом помещении. Аверин направился к сейфу и теперь там уселся со своим лэптопом.

— Послушайте, а ведь мы себя ведем как элементарные взломщики, — наконец не выдержала Оля. Ямпольский с Авериным и не подумали смутиться. — Втерлись в доверие к человеку, а сами собираемся его ограбить.

— Во-первых, я пытался с ним договориться, — заговорил Костя, не сводя глаз с экрана и нажимая на клавиши на двери сейфа, — под видом покупателя бриллианта. Потом вышел с предложением как организатор аукционов. И если бы он согласился, то мы с доном Корлеоне[5] свели бы его с саудитами. Но Дава уперся и все отрицал.

— Понимаешь, Оленька, в чем дело, — вмешался Ямпольский, лишь хмыкнув на «дона Корлеоне» — как правило, раритеты воруют, чтобы требовать выкуп у собственников. Легально продать краденое невозможно. И, как верно выразился наш дон Румата,[6] коллекционеры-социопаты, наедине наслаждающиеся украденным сокровищем — редкость. Среди настоящих коллекционеров покупка нелегальных ценностей считается дурным тоном. А мы не собираемся продавать бриллиант, мы лишь вернем его настоящему владельцу. Цитируя классиков, не вижу, почему бы двум благородным донам не восстановить историческую справедливость, когда им этого хочется.

Аверин бросил на него смешливый взгляд, на губах мелькнула ухмылка. Мелькнула и пропала.

— Благородные доны! — проворчала Оля. — Просто умереть, не встать.

Но Ямпольский в чем-то был прав, саудовского принца обворовали нагло и цинично, и Давид не мог этого не знать. Ни сам Данилевский, ни его отец, так что Оля умолкла. Вскрытие сейфа заняло чуть больше времени, но, когда дверца открылась, они с Ямпольским искренне зааплодировали.

— Молодец, Эскобар,[7] — одобрительно хмыкнул Ямпольский, — впечатлил так впечатлил!

Аверин бегло осмотрел содержимое сейфа, вынул оттуда небольшую шкатулку и попытался ее открыть, но та не поддалась.

— Уходим, — сказал ему Ямпольский, — забирай с собой, потом вскроем. Шкатулка с секретом.

Закрыли сейф и дверь в хранилище, и Аверин с Ямпольским повели Олю по длинным коридорам, двигаясь в темноте плавно и стремительно, а главное, в правильном направлении. Без них она бы тыкалась, как слепой котенок.