Миллионеры шоу-бизнеса

– Хорошо, – соглашается Бочков, – бывают у людей другие высокобюджетные хобби. И я отношусь к этому именно так. Мы готовы сделать все, что от нас зависит. У нас есть лейбл, наше имя, связь с собственными магазинами, мы знаем, как дешево произвести и упаковать, мы знаем массмедиа, которым можно предложить. Мы знаем, где снять клип, куда его разместить, как сделать так, чтобы это имело шанс на выход. Но я всегда говорю, что если Вы через два года придете и скажете, что потратили полмиллиона, а где деньги – это не ко мне. Потому что очень много примеров, подобных историям Пригожина и Авраама Руссо или Кати Лель и ее продюсера. И если заранее, до того как ты потратил первую копейку, это не оговорено, то все заканчивается именно так. Кто-то инвестирует деньги, и если проект удается, артист говорит: «Это я великая, а не твои деньги меня сделали», как в случае с Катей Лель. У Авраама Руссо тоже был инвестор, вливал деньги.

С кем из звезд он больше не хотел бы встречаться?

– Опять же это тема молодых артистов, – вернулся к наболевшему Бочков. – Лет пять назад мы сделали полный контракт с группой «Леприконцы». Это была обыкновенная минская группа, играющая в своих маленьких клубчиках. Мы поверили в альбом, сняли три клипа...

Вопрос «сколько?» в книге о шоу-бизнесе я, похоже, затру до дыр:

– Сколько стоит сегодня производство клипа?

– Можно снять за пять, а можно за сто пятьдесят тысяч. – Бочков, наверное, имел в виду доллары. А может быть, и евро. – Смотря, какой клип. Можно кататься на «Жигулях», а можно на «BMW». Значит, сняли три клипа, все пошло на радио, ребята начали гастролировать. Мы отмазывали лидера группы от армии, покупали им костюмы, гитары, снимали квартиру в Москве, делали регистрацию, чтоб менты не цеплялись. А после второго альбома они сказали, что мы – козлы.

Интересуюсь, в чем заключалась предположительная причина «козловства» рекорд-компании «Союз».

– В том, что они – великие, а мы – не великие. А мы послушали их третий альбом и поняли, что группа исписалась. Мы немножко заработали денег и сказали до свидания. И где сейчас эта группа?

Я предположила, что нигде, и угадала.

– Мы занимались еще одной молодой саратовской группой «Ахи, вздохи», – продолжал клеймить начинающих артистов Бочков. – Причем клип на хит «В голове ни бум-бум, малолетка дура дурой» сняли обалденный, купили костюмы, взяли девчонок на подтанцовку и все первые альбомы продали успешно, даже на Западе винил вышел, назывался «Рашен бразерс дура дурой», то есть они имели шансы выпускаться на Западе. А если брать весь российский шоу-бизнес, то успех «Тату» вряд ли кто-то повторит. Так вот, эти парни из «Ахи, охи» начали выделываться. Если бы они были действительно мега-успешными, мы бы пытались сохранить отношения. Но у нас нет в стране контрактной системы, у нас нет страховки контрактов.

Уточняю: «Означает ли это, что артист безнаказанно может не выполнять условия контракта?»

– Конечно, – подтверждает еще одно несовершенство законодательной базы стармейкер. – Ну не пишется ему второй альбом, хоть ты десять по договору на будущее планируй.

К тому же, по законодательству, мы не можем заключать контракты на несуществующие произведения. Тогда нам приходится применять неприятные адекватные меры в ответ... Наш бизнес, с одной стороны, интересен, но с другой стороны, ты не можешь не ошибаться. Студия «Союз», которая была практически монополистом до 1998 года, владела восьмедесятью процентами российского рынка. Естественно, кризис самых больших сильнее всех грохнул. Мы долго выкарабкивались после этого. Нас сто раз хоронили. Но, как видите, мы выпускаем еще звезд, – улыбнулся Александр и подвел меня к Лагутенко, то есть к двери.

Глава десятая Алла Довлатова, ведущая «Русского радио»

О том, сколько зарабатывают телеведущие, о грязи в «желтой» прессе, а также о том, почему Басков – обаяшка, Кузьмин – выпивоха, а Гурченко – скандалистка