Миллионеры в минусе, или как пустить состояние на ветер

Эл Джонсон стал «королем джаза». Рудольф Валентино стал «шейхом». Джек Демпси стал чемпионом в тяжелом весе. Билл Тилден выиграл Уимблдон.

И рухнула фондовая биржа.

Это был воистину золотой век для миллионеров в минусе.

«Веселое» десятилетие началось в сентябре 1920 года, когда на Уолл-стрит взорвалась бомба, убившая труд цать человек, и закончилось в октябре 1929-го крахом «великой американской мечты», когда биржевые бумаги обесценились настолько, что люди в буквальном смысле выбрасывались из окон.

Это было время, когда успех определяла удача, и оно принадлежало людям, похожим на того, чье второе имя и было «Удача»9.

Томас Форчн Райен, сын нищих шотландско-ирландских иммигрантов, родился в Виргинии. В молодости он работал в магазине одежды в Балтиморе, после чего перебрался в Нью-Йорк, где ему удалось пристроиться на Уолл-стрит. В 1885 году, будучи фондовым брокером, он обнаружил некоторые скрытые возможности в области железнодорожного и трамвайного транспорта. В течение года он подружился с человеком, имеющим капиталовложения в этой сфере. Это был Уильям С. Уитни — из нью-йоркских Уитни, зять самого крупного акционера «Стэндард ойл» и морской министр США в первый срок правления президента Гровера Кливленда.

В те времена общественный транспорт Нью-Йорка представлял собой скопище самых разнообразных независимых компаний. Каждая их них, естественно, блюла свои интересы. Царила полная неразбериха. Словом, урожай созрел, и Райен с Уитни собрали его до последнего зернышка.

Начав с конок, они быстро переключились на электрические трамваи и поезда наземной железной дороги, манипулируя акциями и ценными бумагами этих независимых компаний с таким умением и ловкостью, что задолго до открьггия в 1904 году нью-йоркской подземки практически полностью монополизировали городской общественный транспорт. Они назвали свою компанию «Метрополитен стрит рейлуэй». Ее общий капитал составлял 260 миллионов долларов — 144 миллиона принадлежало пайщикам, а остальное являлось облигационной задолженностью. После того как было продано акций на 236 миллионов долларов, Уитни отозвался о Райене как о «самом ловком, обходительном и мягком человеке в американском финансовом мире».

К несчастью для Нью-Йорка, то, чем занимались Райен и Уитни даже при самом богатом воображении нельзя было назвать законным. И тот факт, что им удалось провернуть это дело, да еще в таких гигантских масштабах, только лишний раз подтверждает старое изречение: если ты украл фунт, то ты — вор, но если ты украл сотню миллионов фунтов, то ты — ловкий, обходительный, мягкий и, возможно, даже романтичный деловой человек.

Однако их проделки все-таки не остались незамеченными. На поле боя вышла пресса, и именно ее атаки подвигли власти на решительные действия. Начались расследования, которые, как водится, затянулись на многие годы. Оказалось, что куда-то подевалось девяносто миллионов долларов и что несколько человек стали вдруг очень богатыми. И прежде всего Уитни и Райен, оказавшиеся в те безумные времена, когда мгновенное обогащение не было особенной редкостью, владельцами двух самых больших и «быстрых» состояний, оставив вдобавок систему нью-йоркского общественного транспорта в ужасающем хаосе и беспорядке. Но к тому времени, когда комиссии и комитеты наконец приступили к чему-то более существенному, чем заседания и обсуждения, Уитни уже умер, а срок давности для предъявления исков истек. Большое жюри закрыло дело, отметив, что перекупка транспортных компаний была бесчестной и, возможно, даже незаконной акцией, но не дающей в обязательном порядке оснований для юридических действий. Ни один человек не подвергся судебному преследованию. Состояние Уитни давно перемешалось с капиталами Гугенхейма и в настоящее время идет на финансирование больниц и музеев.

А Райен, который, по слухам, «стоил» к тому времени 50 миллионов долларов, с успехом занимался табачным бизнесом и панибратствовал с Вандербильтами. В 1906 году король Бельгии Леопольд П нанял его для управления королевскими финансовыми делами в Конго. Спустя несколько лет Райен осуществлял контроль над Обществом по страхованию жизни, обойдя при этом могущественный клан Гарриманов. Райен умер в 1928 году, и газеты в своих некрологах превозносили и восхваляли этого обаятельного жулика как последнего финансового титана 1890-х. «Нью-Йорк таймс» даже назвала его карьеру «одним из лучших примеров в истории Америки, какие возможности могут открыться в этой стране перед бедным, необразованным мальчуганом».

Эллан А. Райен был рожден, чтобы жить в этой Америке.