Миллионеры в минусе, или как пустить состояние на ветер

«До тех пор пока вы верите в свою страну, можно надеяться, что возродятся привычные ценности. Представьте себе, что какая-нибудь добрая фея сказала нам: „Не беспокойтесь, берите денег, сколько вам надо, заканчивайте строительство, а мы подождем с процентами по ссудам, пока экономика не пойдет на подъем и вы не сдадите ваше здание в аренду“. Если бы такое могло произойти, то сегодня наша компания была бы очень и очень состоятельной».

Но для этого необходима добрая фея.

«В сфере торговли недвижимостью выжила только „Таун эпд Сити“. В сфере банковского дела тридцать коммерческих банков свернули свои операции, хотя индивидуальные вкладчики не потеряли своих капиталов. Исключение составила „ФНФК“. Они давали большие ссуды подрядчикам. Когда в 1973 году первый из банков столкнулся с финансовыми трудностями, „ФНФК“ помогла ему. Очевидно, „Бэнк оф Ингленд“ пообещал им содействие за спасательную деятельность. Поэтому им и не дали разориться».

В этой связи, добавляет Стерн, балансовые ведомости «ФНФК» представляют собой весьма любопытное чтение.

«Это на редкость поучительные документы. Обычно если в опубликованном балансовом отчете долги превышают стоимость имущества на семьдесят миллионов фунтов, то логично предполагать, что компания разорена. Стоимость нашего имущества превышала долги на тридцать миллионов, но я все-таки разорился. А „ФНФК“ не разорилась. Это все зависит от того, насколько тебя считают платежеспособным, то есть принимается в расчет твоя способность покрывать долги по мере того, как они предъявляются к оплате. Я, несмотря на то что моя собственность превышала долги, не мог этого сделать. А „ФНФК“, несмотря на то что ее долги превышали ее собственность, могла, потому что добрая фея в лице „Баня оф Ингленд“ подпитывала компанию деньгами все те время, пока продолжался кризис. Для них этот кризис окончился где-то около 1984 года. И сегодня „ФНФК“ эямечательно себя чувствует и оценивается на бирже в сто миллионов фунтов. Хотя, по сути дела, она была неплатежеспособной в течение нескольких лет».

А компании, вроде его собственной, которые были ппщены финансовой поддержки государственных оргапизаций, очень быстро оказались не у дел.

Не надо бьггь семи пядей во лбу, чтобы понять, что если вам не дают кредита, когда вы не можете заработать денег, то по крайней мере вы ничего не потеряете.

Таким образом, по справедливости большая часть аввы за массовые разорения должна быть возложена на банки. Ведь это они выдавали ссуды. Как утверждает штерн, банки буквально осаждали его с предложениями все больших и больших кредитов. Но компании по строптепьству и продаже недвижимости всегда стремились получить финансовую поддержку, рассчитанную на долгий период времени, а банки хотели получить свои денежки обратно уже через три — пять лет. И опять-таки не обязательно быть глубоким аналитиком, чтобы осознать это вопиющее несовпадение интересов. Нельзя осуждать строительные компании за то, что они брали банковские кредиты. Сами банки прекрасно понимают, что их кредвтвая политика в семидесятых годах была порочной, даже если и отказываются признать это публично. Факт, как говорится, налицо. Но сегодня трудно найти банкира, который бы помнил, что давал ссуды строительным компаниям в 1972-1974 годах. Похоже, таких банкиров просто не существует.

Поскольку западные страны экономически очень тесно связаны между собой, кризис недвижимости, разразившийся в Англии, не мог ограничиться только Англией. Его влияние затронуло и другие страны.

Наиболее драматично развивались события во Франции, где имели место крупные инвестиции английского капитала в капитальное и жилищное строительство. По сути дела, там произошло в точности то же самое, что и в Англии. В 1974 году спрос на недвижимость упал практически до нуля. Соответственно резко снизилась ее стоимость, которая достигла своего нормального уровня только спустя два или три года, после того как стали подпитаться английские цены на недвижимость.

В Америке, и в первую очередь в Нью-Йорке, тысячи владельцев жилых зданий не смогли выкупить их из залога под ссуды. Вся эта недвижимость повисла на балансах ссудо-сберегательных ассоциаций по той же самой причине, по какой, собственно, и разразился кризис недвижимости — из-за энергетического кризиса. Ситуация усугублялась еще и тем, 1то сам город Нью-Йорк оказался на грани банкротства.

Помимо собственности в Англии, Стерн также имел вложения во Франции, Бельгии, Дании и Израиле.

«Но это были очень небольшие вложения, и даже если бы в Дании в то время начался бум недвижимости, это не спасло бы моих английских компаний».

Но именно в Англии кризис нанес ему самый страшный удар, оказавшийся столь разрушительным главным образом в силу своей внезапности.