Миллионы парсек: Ангел и демон

— Быстро схватываешь… Солнце и Луна — два пальца. Чем больше спутников, тем больше пальцев участвуют в раскрутке… Но количество не всегда качество. Во-первых, их масса… Спутников не должно быть больше, чем планета может удержать. Крупные оторвутся, или сильно повлияют на орбитальное отклонение, придавая синусоидальную качку. Постоянные землетрясения и наводнения нам ни к чему. Мелкие, в конце концов, упадут на нее, вызвав глобальную катастрофу. Второе, наибольшая интенсивность магнитного поля на экваторе. Туда они стремятся встать. Звезда в течение года меняет их орбиту, если ее притяжение мощнее притяжения планеты. И третье, если три, то период обращения и длина орбит должны быть относительно кратными. И по массе. Тогда каждый следующий спутник заставит вращаться предыдущий, и первые два вполне могут иметь свое электромагнитное поле. Достаточное, чтобы удержать атмосферу. Что выбираешь?!

— Учитывая, что радиус Маары шестнадцать тысяч километров, но плотность невысокая, то…

— После преобразования радиус изменится на полторы тысячи, а плотность станет примерно, как на Земле.

— Один диаметром на пятьсот километров — самый ближний, чтобы его было видно. Второй, с атмосферой, на три или четыре тысячи. К нему подвесим еще один, небольшой, километров на восемьдесят или на сто. И последний на две тысячи… Хватит… В ста тысячах километрах, в трехстах и пятистах… А скорость, мне кажется, будет приблизительно равной, в зависимости от ускорения… Тогда, если смотреть с Маары, первый будет по небу летать, второй, как наша Луна, а третий почти висеть…

— Неплохое решение… — согласился демон. — Учитывая то, что их орбиты будут иметь вытянутые эллипсы…

— Но где мы их возьмем?! — полюбопытствовала Анна.

— Этого добра навалом! Вокруг звезды крутятся десять планет со спутниками, две прикрывают планеты малого радиуса. Слишком тяжелые, подойдут разве что для огневиков. Возможно, там еще кто-то остался, надо будет проверить и подружить с полукровкой. У одной восемь спутников, один с атмосферой, у другой пять… Возьмем их. Можно поискать за пределами системы. Огромное количество мелких планет бороздят просторы космоса, не удержавшись на орбите. Можно разогреть ядро и подвесить к звезде, как дополнительную планету, пригодную к жизни.

Анна рассмеялась. Раскинув руки, которые стали осью, все быстрее и быстрее она бежала в никуда — и смотрела на планету и от себя, и как планета, и видела ее со стороны. И год, и сутки на Мааре тоже изменятся, теперь они будет намного короче. Не только вокруг оси, но и по орбите она начала двигаться намного быстрее, чуть изменив угол наклона.

— Так, скорости вращения для создания грозных разрядов, пожалуй, достаточно, — проговорил демон, ослабив притяжение. — Можешь остановиться… Одновременно…

Анна остановиться смогла не сразу. Как только демон перестал быть точкой опоры, ее подхватило и потащило поле планеты — и демон, заметив, что она не может выбраться, вызволил ее сам. Сразу после этого ее состояние перешло на другой уровень, планета снова стала сгустком плазмы, не оказывая на нее влияния.

— Ломаем кору, — демон легонько надавил на поверхность. Кора пошла трещинами, как яичная скорлупа. — Лучше ее расплавить, кора издревле была плохим проводником. Нам нужны грозовые разряды, которые примет на себя газовая среда.

Скорлупу пришлось немножко раздробить, утопив в расплавленной магме. Как она это делала, Анна вряд ли смогла бы объяснить. Как-то само собой, стоило лишь захотеть и приложить усилие. Теперь планета кипела.

— В ядре тяжелые металлы, которые содержат много нестабильных изотопов… — знания пришли тоже сами собой. — А на поверхности газ… и гелий.

— Вот именно. Наша задача позабавиться с ними, — произнес демон с задумчивой озабоченностью, изучая структуру перемешенных масс. — Атомное ядро кислорода можно получить несколькими способами. Первое — термоядерный синтез. На поверхности. Частично в ядре… Будет много побочных элементов и соединений. В будущем пригодятся и людям, и ядру планеты. Часть тяжелых элементов на следующем этапе отсеем и утопим… Нам нужно получить столько ядерного топлива, чтобы горючего хватило надолго. Добиться равновесия нелегко, но мы сделаем. Это наш с Дайконом секрет. Чтобы ни металлический водород, ни железо не стали конечной стадией. Теоретически сложность состоит в том, чтобы вывести из зоны боевых действий часть тепловой энергии, которая начнет выделяться. Ну и… поддерживать на должном уровне силу разрядов. Они оголят ядра атомов, придавая ускорение, чтобы преодолели силу отталкивания, сближаясь на расстояние, при котором происходит слияние. Иначе, термоядерный синтез перестанет быть синтезом, превратившись в термоядерную катастрофу.

— Второй способ совершенно противоположный — ядерный распад, — вспомнила Анна.

— Тут уж, как Бог на душу положит… — согласился демон. — Реакция ядерного распада, наоборот, требует повышенных температур. То есть, внутри планеты должен идти ядерный распад, а на поверхности термоядерный синтез. И в том и в другом случае кислород должен стать конечной стадией…