Миллионы рождают власть (СИ)

Но чувство ностальгии быстро прошло. Во взглядах американских профи, устремленных на нас, читались злорадство, насмешка и откровенная ненависть. Ни одного дружелюбного или хотя бы нейтрального. Даже Дуглас ухмылялся так кровожадно, будто готов был сожрать нас всех вместо любимого фаст-фуда. А Моррисон смотрел холодно и жестко. Как снайпер на жертву, сквозь прорезь оптического прицела.

«Зря приехали. Это большая ошибка», — понял я. — «Черт с ними, деньгами. Надо сматываться. Убьют же черти американские».

Глава 18

— Не подраться, а провести легкий дружеский спарринг, — поправил я старика. — Нам интересно поработать с профессионалами. Впрочем, совсем забыл: у нас важная деловая встреча. Мы, наверно, придем сюда как-нибудь в следующий раз.

— Деньги назад не возвращаются, — категорично заявил дед. — Тренировка была заказана, я вас ждал.

— Ладно, — вздохнул я. — Черт с ними.

Анна перевела наши реплики Олегу и Сане. Десантник нахмурился и шагнул ко мне.

— Миш, ты чего? Только же приехали, и деньги заплатили? — возмутился он.

— Олеж, не спорь, мы же хотели легко поработать с профессиональными боксерами, получить от тренировки удовольствие, а не тяжелый нокаут. Ты на их рожи глянь, смотрят, будто убить хотят. Ничем хорошим это не кончится, — пояснил я. — Мы всё-таки любители, а они профи.

Я двинулся вперед, но уперся в Бастера Дугласа. Десантнику перегородил дорогу ухмыляющийся «Герцог».

— Что струсили, красные куски дерьма? — процедил Моррисон. — Все вы, советские — ссыкуны и слабаки. Только и можете на любительском ринге перчатками-подушками махать. Профессиональный бокс — для настоящих мужчин. Там не место слюнтяям и слабакам, таким как вы.

Дуглас весело скалился, наблюдая за нами.

— Анна, переведи, — потребовал Олег.

— Он сказал, что вы куски дерьма, трусы и слабаки. Как и все советские. Профессиональный бокс не для вас, слюнтяев, — пояснила девушка.

— Эй, красотка, что ты там трещишь? Зачем тебе эти неудачники, оставайся с нами, — выбравшийся из толпы мексиканец попробовал шлепнуть по попке онемевшую Анну, но не успел. Его ладонь была перехвачена насупившимся Саней. Товарищ шагнул вперед, вклиниваясь между нею и боксером и загораживая девушку.

— Дайте пройти, — потребовал я. — Иначе будете иметь дело с полицией. Вы этого хотите?

Бастер и «Герцог» с похабными улыбочками расступились, освобождая проход.

— Валите отсюда трусы, — насмешливо бросил Моррисон. — Что-то от вас сильно воняет. Уже наложили в штаны?

— Подожди, Миша, — крепкая ладонь опустилась на мое плечо. — Пусть Саня с Анной уходят. Я буду драться. Вот с этим.

Олег кивнул на ухмыляющегося Томми.

— Ты что с ума сошел?! — прошипел я, поворачиваясь к другу. — Инвалидом стать хочешь? У него удар пушечный. Может всадить так, что потом будешь только слюни пускать и манную кашку через трубочку глотать.

— Я буду драться, — твердо повторил десантник. — Оскорбили не только меня: Василия Петровича, Вовку, всех наших. Ты сможешь побыть секундантом? Если нет, уводи Аню и Саню, я не обижусь.

Я глянул на Олега, понял, он не отступит и вздохнул.

— Олеж, я с тобой. До конца.

— Спасибо, — кивнул Квятковский. — Ань, скажи этому волосатому, что я готов выйти с ним на ринг. Пять раундов в шлемах и шестнадцатиунцовках его устроит?

Секретарь перевела.

— Окей, посмотрим, какой ты на ринге, — высокомерно усмехнулся Моррисон. — Ты можешь надеть шлем, я буду боксировать без него. Только одна поправка. Перчатки наденем профессиональные — десятиунцовки. Мы же мужчины, а не перепуганные бабы. Если у тебя их нет, одолжим. Договорились?

— Он согласен, — пояснила Анна. — Будет драться без шлема, вы, Олег Владимирович — как захотите. Но перчатки предлагает десятиунцовые.

— Ладно, — лицо десантника стало холодным и отчужденным, как всегда перед боем. — Пойдет.

— Мистер Квятковский согласен, — перевела девушка.

— Окей, — Герцог выглядел довольным и уверенным в себе. — Тогда пусть переодевается, разминается, и выходит на ринг.

Бастер шагнул ко мне. Толстый черный палец нагло ткнул мою грудь.

— Эй, снежок, как насчёт тебя? Сможешь побоксировать со мною? На таких же условиях, пять раундов в десятиунцовках? Или ты ссыкунишка и предпочитаешь прятаться за широкой спиной своего дружка? А может и под юбкой этой сладенькой девчонки?

Дуглас коротко хохотнул, довольный своим спичем.

— Это вызов на бой? — я скривился и облил презрительным взглядом переставшего скалить зубы Бастера. — Извини, но нет. Перчатки не надену. Лет, этак, сто назад с удовольствием бы провел бы с тобой дуэль на револьверах, как в вестернах. А сейчас не хочу садиться в тюрягу из-за …

Я многозначительно замолк. Джеймс насупился, глаза сверкнули бешенством. Но взял себя в руки и криво усмехнулся.

— Так ты маленький ссыкунишка? — осклабился Дуглас. Черная лапища взметнулась к моему лицу, чтобы похлопать по щеке. Я уклонился, перехватил толстое запястье и отодвинул ладонь, похожую на ковш экскаватора в сторону.