Миллионы снарядов, миллиарды патронов. Оружие для Победы

Если ответ не удовлетворял, то заместитель наркома или начальник главка, в ведении которых был тот или иной завод, вызывались в кабинет Устинова. Из кабинета звонили прямо директору или главному инженеру, уточняли причины невыполнения задания, а также то, в чем нуждается завод, если срыв произошел не по вине заводчан. Обычно заместители наркома и начальники главков старались иметь данные с заводов раньше наркома, но иногда это не удавалось. Тогда приходилось все узнавать из уст Дмитрия Федоровича, а это значило, что разговор был более крутым.

Особенно трудно приходилось работникам снабжения наркомата. Перебои в поставках в начале войны стали обычным явлением, и кое-кто искал причины невыполнения планов частенько на стороне: то металл не подошел, то вагон со штамповками где-то застрял, то рабочих много больных в таком-то цехе. Нарком без особого сочувствия воспринимал эти объяснения. Обычно строго говорил:

– А где вы были раньше? Почему заранее не приняли мер?

Общими объяснениями отделаться не удавалось. Однако если Дмитрий Федорович чувствовал, что нужно не только потребовать, но и помочь, тогда снимал телефонную трубку и звонил другим наркомам, в Госплан, любой орган, от которого зависел выход из положения. Утренним просмотром сводок нарком держал в напряжении работников наркомата. Он всегда знал состояние дел не только в каждом главке, но и на каждом крупном заводе.

Это чувствовали и на местах, понимая, что недовыполнение поставок вызовет необходимость объяснения не только с начальником главка или заместителем наркома, но часто и с самим наркомом. Руководители всех рангов знали, что можно, конечно, объясниться раз-два, но потом уже будут объяснения в присутствии всего руководства наркомата и соответствующие выводы. В войну иначе было нельзя.

Я ежедневно, если не был в отъезде, заходил к Дмитрию Федоровичу. Наибольшее беспокойство его в этот период вызывали дела, связанные с артиллерийским производством, а из относящихся к моей компетенции – выпуск вооружения для авиации. Об этом речь шла ежедневно. А ведь это была только часть айсберга, как образно можно назвать промышленность вооружения. На «плечах» наркомата лежал не только выпуск оружия, вооружения, но и заботы о производстве боеприпасов для стрелкового и авиационного оружия, оптики и т. д. Какую же ответственность нес руководитель наркомата за то, чтобы все шло без существенных промахов! В случае необходимости представители наркомата немедленно выезжали на завод. Причем нередко нарком ехал сам или посылал своих заместителей, а иногда выезжал вместе с кем-либо из заместителей.

Эвакуация

В августе – сентябре 1941 года, когда положение на фронте стало еще более сложным в связи с продвижением немецко-фашистских войск в глубь страны, наркомат приступил к эвакуации заводов, расположенных в районах, которые мог занять враг. До войны, безусловно, никто не думал, что наступит время, когда придется снимать с мест предприятия, производившие вооружение, и перебрасывать их за сотни и тысячи километров. Однако уже первые недели после начала боевых действий показали, что делать это придется. Еще в начале июля 1941 года наркомат дал указание провести на отдельных заводах подготовительную работу, связанную с возможной эвакуацией. Те из них, что получили такое задание, прикидывали, что следовало сделать, чтобы эвакуироваться, если это потребуется, быстро и организованно, с наименьшими потерями в изготовлении военной продукции.

Понятно, чем короче срок эвакуации, тем скорее мог начаться выпуск оружия на новом месте. Очередность отправки цехов и оборудования зависела от характера производства, объема заделов узлов и деталей, состояния связей с другими заводами и т. д. Некоторым предприятиям лучше было эвакуировать сначала сборочные цехи с запасом готовых деталей, другим, наоборот, заготовительные. Подлежало отгрузке все свободное оборудование и материалы, которые могли пригодиться на новой базе в первую очередь. И, конечно, надо было позаботиться о наиболее ценном и уникальном оборудовании, о людях, без которых на новых местах ничего нельзя было бы сделать.

Совет Народных Комиссаров СССР в каждом наркомате утвердил уполномоченного по эвакуации. У нас это дело возглавил первый заместитель наркома В. М. Рябиков. На многие заводы направляли уполномоченных и специалистов. На наиболее крупные и важные предприятия были назначены уполномоченные СНК по эвакуации. К этой работе привлекались и все заместители наркома, начальники управлений и многих отделов.

Трудно предусмотреть все, что связано с перебазированием заводов в глубь страны. И все – таки предварительные усилия принесли несомненную пользу. Многое, например дублирование производства, подбор новых баз, строительство путей к заводам и цехам, устройство погрузочных площадок и эстакад, обеспечение транспортными средствами, материалами для упаковки оборудования и станков и т. п., удалось сделать, и это сыграло свою роль, когда наступило время сниматься с насиженных мест.