Миллионы Стрэттон-парка

Я кинул трубку Марджори и со всех ног бросился из гостиной, промчался через холл, выскочил из дома и сел в автомобиль Дарта. Я не бежал, а ковылял, и все равно я никогда еще не бегал так быстро. Мне было все равно, что я знал, что бегу навстречу западне, навстречу своей судьбе. Я не мог бы предпринять ничего другого, только бежать туда сломя голову в надежде, что он обрадуется случаю разделаться со мной и отпустит мальчиков живыми…

Я гнал машину Дарта по дороге как сумасшедший. Я заслужил, чтобы за мной погналась куча полицейских, но обошлось, и никто не стал меня преследовать за превышение скорости.

Миновав ворота ипподрома, я выехал на асфальт у конторы Роджера. Там стоял серебристый «Ягуар» Кита. Вокруг ни души… Нет… Кристофер… Эдуард… и Элан. Как один перепуганные донельзя. Я не без труда выкарабкался из машины, подгоняемый волнами страха.

— Папа! — прозвучавшая в голосе Кристофера радость отнюдь не успокоила меня. — Папа, скорее.

— Что происходит?

— Этот человек… в большом шатре.

Я повернул в ту сторону.

— Он разжег там огонь… и Нил… и Тоби… и Нил плачет.

— Найди полковника Гарднера, — крикнул я ему на бегу. — Скажи, чтобы открыл разбрызгиватели.

— Но… — Кристофер пришел в отчаяние. — Мы не знаем, где он.

— Найдите его.

Я слышал, как кричит Нил. Не слова, а нечто нечленораздельное. Пронзительный крик.

Такие вещи непереносимы.

Я вбежал в большой шатер, побежал по центральному проходу, высматривая огнетушитель, который должен был быть у входа, но его нигде не было, внезапно я заметил, что рядом со мной бежит Элан.

— Назад, — закричал я ему. — Назад, Элан.

Под шатром уже набралось дыма, в разных местах горел пол, и языки пламени плясали, посылая к потолку снопы искр. За ними, дальше, высилась мощная фигура Кита.

Он держал Нила за запястье, подняв его в воздух почти на вытянутой руке, маленькое тельце извивалось, билось, стараясь высвободиться от железной хватки, но до пола мальчик не мог достать болтающимися ногами.

— Отпустите его! — закричал я, забыв о гордости, умоляя, выпрашивая.

— Идите сюда и заберите, а не то я сожгу его.

Рядом с Китом, в красивом декоративном металлическом каркасе торчал высокий факел, окутанный синим пламенем и напоминавший те, которые используют во время пикников на воздухе подле огромной жаровни или вертела с целым быком или тушей барана, или в процессиях с огнями, или для хулиганских поджогов домов, — Нил по одну сторону от Кита, факел по другую. Стоявший в центре Кит держал в руках канистру, крышка с горлышка канистры была снята.

— Это бензин, папа, — закричал рядом со мной Элан. — Он лил его на пол и поджигал. Мы испугались, что он сожжет нас… и побежали, но он поймал Нила… Папочка, не дай ему сжечь Нила.

— Назад, — завопил я на него, совершенно обезумев. Он неуверенно приостановился, лицо его заливали слезы, потом он отстал, и я знал, что он остался позади.

Я бежал что было сил туда, где был Кит, туда, где он стоял с дикой усмешкой на губах, туда, где был мой сын. Я бежал по направлению к тому месту, где должно было вспыхнуть страшное пламя, бежал из последних сил, бежал, подгоняемый инстинктом.

«Набегу на него, — думал я. — Собью с ног. Свалюсь вместе с ним на пол. Он упадет вместе со мной…»

Он никак не ожидал нападения. Он отступил назад, он уже не глядел с прежней уверенностью, а Нил продолжал пронзительно кричать. Позже я осознал, что, защищая своих детей, человек способен почти на безумство.

В тот момент я видел только пламя, чувствовал только гнев, ощущал только запах бензина и с ужасом представлял себе худшее.

Он может бросить в меня канистру с бензином, ткнет факелом — но чтобы сделать это, ему придется… ему придется отпустить Нила. Я оттолкну его от Нила, и он останется цел и невредим.

Оставалось каких-то шесть шагов, у меня было немного шансов не сгореть. Но ведь и Кит сгорит… и умрет… уж я об этом позабочусь.

И здесь между нами возникла маленькая темная фигурка, как сказочный гоблин, взявшаяся ниоткуда, одни только руки-ноги в стремительном движении. Он с налета ткнулся в Кита, тот потерял равновесие, зашатался, взмахнул руками.

Тоби… Тоби!

Кит отпустил Нила. Каким-то безотчетным движением я отшвырнул своего малыша в сторону от него. Бензин плеснулся из канистры и сверкающей струей окатил ноги Кита. Закачавшись, пытаясь уклониться от расплескивающегося горючего, Кит зацепил стойку с факелом. Та качнулась раз, другой, опрокинулась, и, описав дугу, пламя коснулось пола.

Я рванулся вперед, подхватил правой рукой Тоби, левой — Нила, оторвал их от пола и бросился бежать прочь от огня.

За спиной у нас раздался сильный треск, пахнуло жаром, взвились языки огня, как будто вспыхнул сам воздух. Оглянувшись через плечо, я краем глаза успел увидеть Кита, его лицо искажала гримаса, как будто он сейчас закричит. Мне показалось, будто он набрал в себя воздуха, чтобы крикнуть, но огонь ринулся в его открытый рот, как если бы там были большие меха. Он не издал ни звука, только схватился за грудь, глаза у него вылезли из орбит, и он упал лицом в разрастающийся огненный шар.