Миллстоун. Трилогия (СИ)

   Вид у всадников был неважный. Одеты они были хоть и в отстиранные и подшитые, но всё же лохмотья. У всех троих были одинаковые ружья. Тот, что остановился ближе всех, был самым рослым и крепким. У него была густая кудрявая борода и коротко остриженные волосы. Тот, что находился от него по левую руку, был очень похож, только немного худее, да и волосы у него были длинные. По правую руку был самый маленький субъект, в тон его невзрачности попадала и облезлая борода, хотя по возрасту он казался самым молодым.

   Джекс щёлкнул затвором и встал. То же сделал и Миллстоун. Ночные гости некоторое время молчали, отчего в воздухе висел немой вопрос. Караванщики не знали причину этого визита, а визитёры как будто не знали, с чего начать разговор.

   - Нам нужна хозяйка, - сказал средний, голос его оказался неожиданно мягким.

   - Раз вы вооружены, то от её имени буду говорить я, - уверенно ответил Дредж, уже своим басом показывая, кто хозяин ситуации.

   - Один из вас убил нашего человека, - без лишних проволочек стал говорить бородач, - наша ценность в опасности. Мы хотим, чтобы вы вернули её сейчас же, пока на этих дорогах не стало слишком опасно.

   - Вы ярги? - спросил Дредж.

   - Да.

   - Докажите.

   Средний ловко спрыгнул с лошади, расстегнул рубашку и продемонстрировал татуировку.

   - А остальные? - спросил Джекс.

   - Я ручаюсь за них, - мягко ответил средний.

   Дредж вышел из укрытия, взглянул на Джекса, коротко на Миллстоуна и кивнул.

   - Мне нужно поговорить с хозяйкой.

   - Только прошу вас, быстрее, - сказал средний, возвращаясь к лошади.

   К тому моменту, как появилась Дайана, Джон уже знал, как обстоят дела. Он не хотел вмешиваться, надеясь, что и без него хозяйка поступит правильно. Однако когда она направилась к сумкам, он понял, что пора брать ситуацию в свои руки.

   - Я их не знаю, - громко сказал он, слегка небрежно останавливая девушку.

   Он ощутил, как взгляды всех присутствующих скрестились на нём.

   - Что? - расширив глаза, спросила Дайана.

   - То, - громко сказал Миллстоун, отстраняя её от сумок, - я их не знаю. Значит, они не из наших.

   Обстановка натянулась словно тетива взведённого арбалета. Уже по одному этому ощущению можно было многое понять.

   - Что ты такое говоришь?

   - Я ярг и я требую, чтобы эти люди слезли с лошадей и сдали оружие.

   Миллстоун вышел вперёд и наставил на среднего пистолет.

   - Тогда докажи, - сказал средний. Надо отдать ему должное, он не слишком растерялся.

   - Для меня хватит того, что я тебя не знаю, хоть на заднице себе знак набей, - сказал Миллстоун.

   - И что же мы будем делать? - спросил бородач.

   Джон знал, что Дайана видела его спину и знает, что там нет знака, но у неё хватило хитрости сейчас ему подыграть.

   - Если вы говорите о ценности, то назовите её.

   Миллстоун сказал уверенно. Достаточно уверенно для того, чтобы у среднего забегали глаза. Это заметили все, и он ощутил, как и Дредж и Джекс подняли винтовки.

   - Мы не можем обсуждать это с вами.

   - Вот незадача, - сказал Джон, - выходит, вы и знать не знаете, о чём идёт речь.

   - Это древняя реликвия. Наша реликвия, - вступил второй.

   - Мне это известно, но я по-прежнему не слышу названия, - парировал Джон.

   Всё шло так, как он и рассчитывал. До полой победы не хватало одного - чтобы проявил себя злоумышленник, находящийся в караване. Миллстоун чувствовал, как у него сдают нервы. Он был здесь. Да, был, и он не мог выдержать то, что ночные гости поддались на провокацию Джона.

   - У вас будут проблемы, - сказал бородач.

   - Тем не менее, договор будет исполнен. Я за этим прослежу, уж не волнуйтесь. Вы можете нас сопроводить. И безопаснее будет, и подтвердите, что вы и вправду из наших.

   Эта фраза была последней каплей. Разумеется, они не могли показаться яргам, и поэтому заколебались.

   - Да что вы его слушаете? - издалека слева раздался голос, кажется, это был Хейн - самый молодой из подозреваемых, - никакой он не ярг.

   Однако у него хватило ума, чтобы отойти от остальных подальше, чтобы его не поймал за шиворот ближайший наёмник.

   - Отдайте ящик, или мы вас пристрелим, - сказал Хейн, и Джон услышал, как Джекс усмехнулся.

   - Лучше сделайте, как мы говорим, - сказал второй самозваный ярг, стоявший дальше первого.

   - Рыжая у меня на мушке. Не думайте глупить, - сказал Хейн.

   Джекс при этом усмехнулся чуть ли не в голос. Джон бросил на него короткий взгляд, после чего убедился, что тот едва сдерживается, чтобы не рассмеяться. Миллстоуну не была понятна причина такого почти безудержного веселья, но это вселяло в него уверенность, что обстановка не настолько плоха, как это попытаются вывернуть их ночные гости.