Милое дитя

«Должно быть чудаки приезжают в Вебстер так же часто, как и в Стоуни Холлоу», — размышляла она.

Дверца грузовичка запрыгала, когда Брис попытался ее отворить.

— Открой дверь, Эллис, тут холодно!

— Тогда мотай домой!

— Сначала поговорим.

— Нам не о чем говорить. Иди домой. — Ей казалось, что он сейчас разразится проклятьями, но, когда Брис заговорил достаточно четко, чтобы она поняла его, в его тоне звучало только легкое предупреждение.

— Если я сейчас пойду домой, я позову шерифа, чтобы он проверил тебя. Хочешь этого?

Нет, она не хотела. Неизвестно, может его угроза была такой же страшной, как и ее пистолет, но последнее, что ей необходимо, так это держаться подальше от властей.

Она, конечно, четко была уверена в том, что Брис выпил, и пыталась лишь просчитать в уме, сильно или нет подействовало пиво, которое она ему подавала, на его мозги.

Ладно, будь что будет! Девушка решительно потянулась к дверному замку. Дверца распахнулась, и в кабину вплыло морозное облако.

— Опусти пушку, — попросил Брис, приходя в волнение при мысли о невидимом оружии, нацеленном на него. — Она тебе не нужна.

— Я не такая дура, мистер. Я тебя едва знаю, так что лучше подержу пока на мушке. Говори, что тебе надо, и убирайся.

Эллис говорила, сама удивляясь тому, что несет.

В тишине, которая за этим последовала, стало слышно, как звенят на морозе покрытые льдом кроны деревьев. Прошло несколько напряженных минут, прежде чем Брис сказал:

— Ну, подвинься, тут холодно. Странно, но она его больше не боялась. Голос у него был резкий и хрипловатый, но манеры — мягкие и спокойные. Девушка поджала ноги под одеялом и передвинулась на сиденье рядом с дальней дверью, освобождая ему место за рулевым колесом. У нее было такое чувство, будто он маленький ребенок, когда он наконец влез и закрыл за собой дверцу… но оно длилось недолго. Она больше не маленькая девочка.

— Какого черта ты тут делаешь? — спросил Брис, сам еще не зная, встревожен он или удивлен, увидев ее одну в лесу.

— Пытаюсь заснуть, — ответила Эллис с деланным равнодушием, хотя его внимание, пожалуй, льстило ее самолюбию. Ее успокаивало сознание того, что он не сможет слишком хорошо рассмотреть в темноте ни ее саму, ни выражение ее лица. Ему не удастся разглядывать ее так, как он это делал в течение всего вечера в «Стальном Колесе».

— Может, тебе больше некуда податься? — поинтересовался мужчина, и его голос немного смягчился. — Неужели Таг тебе еще не заплатил?

— Заплатил или нет, это не твое дело, — резко ответила она, решив хранить молчание о богатстве под сиденьем. В бедности есть одно совершенно отчетливое преимущество — воры знают, что из камня воды не выжмешь, и поэтому не тратят время на попытки ограбить тебя. — И где я сплю — тоже не твое дело. Так что почему бы тебе не вылезти из моей машины и не отправиться по своим делам?

— Какая ты приятная собеседница, а? — ему определенно нравились ее выдержка и сила духа, но ей было наплевать на это.

— Если вам, мистер, нужна приятная беседа, то вы тянете за хвост не ту кошку. У меня есть занятие получше, так что оставь меня в покое.

— Знаешь, я того же мнения, — просто сказал он. — Не люблю иметь дело со злючками. И мне не улыбается терпеть от тебя все тычки и пинки, которыми ты, кажется, собираешься меня наградить. На мой взгляд, я ничего такого не делаю. Думаю, что проще сказать шерифу, чтобы он отправил тебя в кутузку на эту ночь.

— Ты не сможешь! Я не сделала ничего плохого, и ты сам сказал, что этой дорогой никто не пользуется.

— Ты слышала когда-нибудь о бродяжничестве?

— Я не бродяга.

— Тогда, значит, у тебя все-таки есть деньги?

— У меня есть работа, — твердо сказала Эллис, своим ответом давая понять, что точно знает содержание законов о бродяжничестве.

Он опять замолчал, и девушка удовлетворенно улыбнулась, скрестила руки на груди и стала ждать, что будет дальше. Она скорее услышала, чем увидела его следующее движение. Брис наклонился к приборной доске и зажег свет в кабине. У нее внутри все перевернулось. Господи Всевышний! Он самый красивый мужчина на свете! И снова у нее появилось то же самое чувство, которое она уже испытала один раз в его присутствии.

— Ты мне посадишь аккумулятор, — сказала она, стараясь говорить спокойно.

— Я тебя подтолкну, — ответил Брис и внезапно замолчал, когда до него дошло, что у его слов может быть другое значение. Посмотрев на девушку пристальнее, он с удовольствием отметил золотой нимб волос вокруг ее головы, который поразил его еще в таверне и придавал ее лицу ангельское выражение.

Эллис вздрогнула под своим одеялом, увидев странный свет в его глазах. Ей было незнакомо такое выражение мужских глаз, но, несомненно, что оно означало желание и чувственность.

Брис мысленно одернул себя и, кашлянув, добавил:

— Я не смогу найти причину поговорить с тобой, если мы не сможем видеться.

— А кто тебя просит искать? Мужчина нахмурился, но оставил ее выпад без ответа.

— Где твоя пушка?

— У меня нет оружия.

Медленно кивнув, он принялся задумчиво рассматривать ее, не говоря ни слова. Но теперь его молчание нервировало Эллис.