Милонгеро

– Хорошо, тан Риалон. Мы начали готовиться к свадьбе Альбы. – На лице дамы мелькнула болезненная гримаса, все же разочарование в дочери было сильным. – Но если ей не пригодится, так Тони будет рада! Я скоро выйду из больницы, и мы с девочкой определимся с платьем, гостями, местом торжества…

Эрнесто картинно схватился за голову и застонал.

– Вы против? – насторожилась ритана.

– Пусть все будет так, как пожелает Тони, – четко сказал тан Риалон. – Я буду настаивать на одном. Я оплачу все расходы на нашу свадьбу. Любые. И прошу ей об этом не говорить. Скажите, что вы сами так решили… вы меня понимаете, ритана?

Ритана Розалия понимала.

И за племянницу порадовалась. И за себя, кстати, тоже. А что? Некромант – все в семью прибыточен Хороший такой, добротный…

Берем!

* * *

Распрощавшись с Араконами, тан Риалон отправился к сыну.

Амадо так же лежал в кровати, но рядом с ним лежала книжка про обожаемых индейцев, на тумбочке поблескивал оранжевым солнышком разрезанный апельсин, да и кексы рядом наполняли палату вкусным запахом… сын явно шел на поправку. И Эрнесто это радовало.

А вот беседа… никуда не денешься. Надо начинать.

– Амадо, как твои дела? Как самочувствие?

Ритуальные танцы продолжались минут десять, прежде чем Эрнесто выдал, как в ледяную воду бросился:

– Амадо, я скоро опять женюсь.

– Да? И на ком, если не секрет?

– На Антонии Даэлис Лассара, – не стал тянуть кота за хвост Эрнесто.

Амадо как лежал, так и назад откинулся. В обморок, конечно, не упал, некуда, но побледнел он явственно.

– На ком?!

– Да, сын. Именно на Антонии Даэлис Лассара, ты не ослышался. Я люблю ее, а она меня. И мы поженимся осенью.

Амадо злобно прищурился. Первая растерянность уходила, вместо нее наступала злоба и ярость.

– Так ты… ты ее для себя берег?

– Ничего, что я на твоей матери был женат? – ледяным тоном уточнил Эрнесто. Щенка стоило оттрепать за холку прямо сейчас. Не дожидаясь всяких глупостей.

Амадо сдаваться не собирался.

– И что? Мать-то исчезла… не с твоего ли попустительства?

– Нет. Со своей глупости, – отрубил Эрнесто. – Не шлялась бы по мужикам, сидела бы дома. Я бы с ней, может, и развелся, но жива она бы осталась.

– Ах, как мило! А Тони тебя любит? Или просто нашла себе… папочку?

Эрнесто вспыхнул.

Амадо ударил в самое больное место. Действительно… можно ведь и так подумать? Что ищет в нем Тони? Девочка, которая росла без отца?

Защиту? Помощь? Заботу? Может, еще и родительское тепло? И все это она ошибочно принимает за любовь? Может такое быть? Запросто!

Но показывать это сыну некромант не собирался. Как аукнется, так и откликнется.

– Не переживай. Ты как был моим сыном, так и останешься, – «утешил» Амадо любящий отец. – Просто у меня будет любимая и любящая жена. А у тебя, возможно, появятся брат или сестра. Ты кого хочешь?

– Сестренку, конечно, – ухмыльнулся Амадо. – Такую же красивую, как ее мамочка.

– Отлично! – Эрнесто притворился, что не замечает подтекста, и ему это удалось. – Я скажу Тони, что ты не против, и уже выбираешь имя для будущей сестренки.

– Барбара, к примеру?

– Вполне возможно. Даэлис Барбара Лассара.

– Лассара?

Эрнесто развел руками.

– Антония не сможет поменять родительскую фамилию. Так что придется мне.

– Ты не будешь Риалоном?

– И что? У меня есть замечательный сын, род не останется без продолжения.

Амадо аж головой замотал.

– Отец! Но это…

– Ты полежи, обдумай новости, – решил Эрнесто. – А я еще зайду.

И быстро вышел из палаты.

Кажется, подходя к концу коридора, он услышал звон.

Кажется, именно оттуда.

Но возвращаться и проверять не стал. Ни к чему. Пусть Амадо сам борется со своими демонами. В этом ему никто не поможет. Увы…

Эрнесто не ошибся.

Амадо смотрел на рассыпанные по полу апельсины, которыми вместе с вазой запустил в дверь, и чувствовал себя… на редкость безнадежно. Разве вот ЭТО – справедливо?

Увы, ответа не было. А вот укол успокоительного ему вкатили. Может, и к лучшему.

* * *

Тони пребывала в замечательном настроении. Напевала, протирала пыль, гладила кота… жизнь была прекрасна и удивительна ровно до той поры, как в магазин вошел пожилой мужчина.

Вежливо поздоровался – и начал оседать на пол.

– Ой, – сказала непечатно Тони и кинулась бедолаге на помощь. Надо, надо заводить в магазине нюхательные соли, а то с такими клиентами никаких нервов не хватит!

Спустя полчаса потенциальный покупатель был приведен в чувство, усажен в кресло и даже осчастливлен чашечкой крепкого кофе. А Тони хлопотала вокруг, пока мужчина не поднял голову и не посмотрел ей в глаза.

– Спасибо, ритана.

– Не стоит благодарности, тан. Что именно у вас произошло?

Вопрос был не праздным. Из темно-карих глаз пожилого мужчины смотрела такая безнадежность, что плакать хотелось. Ей-ей, у коровы на скотобойне – и то глаза веселее будут. А ведь мужчина не из простых сеньоров, мужчина из танов. Может, не из слишком богатых, но и не бедствующих. Об этом говорит и дорогой костюм, и часы в жилетном кармане, дорогие, из золота, и волосы, подстриженные и уложенные у дорогого мастера, и даже запах парфюма.