Милосердие победителя (СИ)

Если другие племенные союзы вполне привыкли жить в составе Рустовесского государства и нормально воспринимают наложенные на них обязанности, то сваяльцы лишь терпят над собой чужую власть. Трудно объяснить в чём это выражается, но чувствуется очень хорошо. Во всяком случае без надобности в земли сваяльцев никто не суётся. Можно и пропасть бесследно. Но сейчас их воины идут вместе с воинами Юрьевых и не считаться с ними нельзя. Даже приходится терпеть некоторые их вольности. Например, как сейчас.Князь-воеводаПоместного войска сваяльцев убыл с основной ратью на юг. Воспользовавшись случаем, строптивая пехота выбрала себе из оставшихся с Тарасом офицеров старшего предводителя, полковника Романа. Такого делать не полагалось, но как ты им запретишь, если их трое на двоих твоих людей, да ещё вражеское войско на подходе? С другой стороны, было даже проще. Лучше иметь дело с одним сваяльцем, чем с тремя. Тем более, если он пользуется уважением среди своих соплеменников.

- Если считать по знамёнам, сколько их было? - Роман, полковник Поместного войска сваяльцев, поправил висящий на поясе топор и задумался. Любят они топоры. - Больше десяти точно. До пятнадцатигде-то...

- Их было девятнадцать тысяч, - прервал рассуждения полковника Тарас Юрьев.

- Твои офицеры успели посчитать?

- Считали, конечно. Приблизительно так и есть. Дом Клыковых имеет войско в девятнадцать тысяч бойцов. Именно столько они сюда и привели. Не больше, не меньше.

- Почему так думаешь?

- Больше они просто не успели бы подготовить. Да и смысла нет.

- Ну если так, то согласен. Однако это мало что меняет. Нас пять тысяч, а их девятнадцать. Что будем делать?

- Будем сражаться, что ещё?

- Я и не предлагаю бежать. Но их девятнадцать тысяч, как с ними сладить?

- Пойдём на хитрость.

- На какую же?

- Всё просто. Мы предложим им бой на нашем берегу реки. А когда они станут переходить, нападём и перебьём.

- Ага, - Роман криво усмехнулся, - думаешь они вот так просто на это согласятся?

- Оставь эту заботу мне. Я найду слова, чтобы убедить Ростиха Клыкова принять наше предложение.

- Добре, - полковник почесал подбородок. - И каков же план в целом?

- Построимся обычным манером, - ответил Тарас Юрьев. - Но как только я дам знак, твои лучники должны будут засыпать врага стрелами. Так густо, как только смогут.

- Моих лучников не надо учить, как бить врага. В поместную пехоту идут лучшие стрелки наших племён, - недовольно буркнул Роман.

"Ну вот, началось, - подумал Тарас, - гордый сын лешего решил, что его обижают".

- Послушай, - примирительно сказал князь Юрьев, - я нисколько не сомневаюсь в храбрости и умении всех твоих бойцов. И я горд, что буду биться с вами рядом.

- Ладно уж, не оправдывайся. Что именно тебе нужно?

- Я поставлю твоих стрелков не одной шеренгой позади наших сил. Они выстроятся в несколько рядов за моими копейщиками. Так они смогут накрывать всё место у моста. Гуще стрелы, больше трупов.

- Не возражаю.

- И ещё. Всё войско Клыковых мы на свой берег пропускать не будем. Ударим, когда их мало и будем бить по частям. Поэтому пленные нам не нужны. С ними возни слишком много. Конницу и копейщиков я уже предупредил, ты своим передай.

- Справедливо.

Разговор был окончен и Роман уже повернулся, чтобы уходить к своим полкам. Но в последний момент остановился и спросил:

- Скажи, Тарас, тебя не тревожит, что если всё получится, то о твоём имени пойдёт дурная слава?

- Ты о чём, полковник?

- Ну как. Ты хочешь обманом ударить по врагам. Потом устроить резню, пленных не брать... О тебе ведь дурная слава пойдёт. Ты ведь из князей, а у вас принято грудь в грудь. Так, чтобы честно, в чистом поле.

- А, - отмахнулся Тарас, - это же война. Мне главное победить, врага не пустить к предельному городу. Своих воинов сохранить. Если всё получится, а я жив останусь, так пускай болтают про меня что хотят. На войне нужна победа. А геройские подвиги пусть бродячие музыканты прославляют.

- Ну да... Правильно!

Роман вновь собрался уходить, когда Тарас, не успев подумать, ляпнул:

- Это же как засада. Твои, вон, предки сколько раз их устраивали и ничего. Никто их трусами не считает.

- Что ты сказал о моих предках?! - полковник за мгновение превратился из спокойного собеседника в бешеного кабана. - Мои предки никогда никого не боялись! Кто посмеет такое сказать о сыновьях лешего? Мы воины!!! Это была война!