Милосердие смерти

– Но мы можем пойти еще дальше, – вдохновенно продолжает доктор. – Мы можем поставить протез на место удаленного диска! Он защитит поверхности позвонков от стирания после операции. И этот протез вы тоже можете купить в нашем чудном магазинчике металлоконструкций!

И опять гнусная рожа Сатаны вставляет очередную реплику, конечно же, неслышную для нашего пациента:

«Хе-хе, а хозяйка-то магазина жена или неоднофамильная родственница одного твоего партнера».

– Доктор, но неужели вы ничего не возьмете за свои праведные труды? – восторженно восклицает страдалец.

– Дорогой пациент, это наш долг – спасать болящих, и я просто не вправе что-то с вас брать. Но если вы сочтете нужным отблагодарить мой труд хотя бы половиной средств, затраченных вами на металлоконструкции (ведь вы понимаете, что металл не сравнится с теплом и умением рук человеческих), то я буду оперировать вас лично. Несмотря на свою страшную занятость, я сам возьмусь за вас вне всякой очереди, даже если это будет в позднее вечернее время. Потому что, как вы понимаете, при такой заболеваемости среди населения пациенты своей очереди ждут месяцами, а оперируют их молодые неопытные доктора.

Все. Пациент понимает, что его спасение в его же кошельке, в чудном магазинчике металлоконструкций и, конечно же, в руках этого всадника света и гуманизма, этого ангела от медицины.

После умно продуманного диалога пациент понимал, что все корни спасения – в его кошельке.

И тот факт, что во всем просвещенном и гуманном мире истинной медицины давно широко и успешно применяется микрооперация по удалению грыж позвоночника с минимальными разрезами и минимальным по продолжительности послеоперационным периодом, никоим образом не подходил для корпорации, взращенной в последние два десятилетия и гордо именуемой «российская нейрохирургия». Правда, наш главный хирург госпиталя, полковник Войнович (абдоминальный хирург от Бога), говаривал, иронично смотря на очередные устремления нейрохирургов-металлистов: «Друзья мои, да ведь, по сути, мануальный навык в нейрохирургии минимален – по сравнению с теми же операциями на желудке, кишечнике или на диафрагме и трахее. Это раньше нейрохирург должен был хорошо владеть ручной дрелью и кусачками, отлично знать неврологию для постановки правильного диагноза и умело пользоваться отсосом. А сейчас и этого не надо. Дрели стали автоматическими, отсосы заменили на ультразвуковые дезинтеграторы, неврологию они вообще не знают по причине наличия различных томографов… Вы посмотрите, коллеги, чем в основном занимаются большинство из них. Шлепают, по показаниям и без, титановые металлоконструкции на позвоночники по цене платиново-золотых с бриллиантовыми стразами. А в случае смерти несчастного умудряются снять эти металлоконструкции с трупа и вновь продать очередному пациенту. Куда катится мир!»

Но даже Войнович, хирург, поучаствовавший во многих военных операциях и обладающий громадным авторитетом, не пытался что-то изменить. Ибо каждый здравомыслящий человек знал, что посягательство на интересы корпорации нейрохирургов погубит его моментально.

Параллельно просвещенный медицинский мир захватывала новая волна, пришедшая из Соединенных Штатов. И эта волна называлась «Центры лечения боли». Я думаю, что это направление в медицине было рождено в результате компромисса нейрохирургов и анестезиологов, а в последующем присоединившихся к ним онкологов и других специалистов. Суть была в следующем. Часть операций по удалению грыж межпозвонковых дисков не приносила ощутимых результатов, и больные продолжали мучиться со своими проблемами и досаждать оперирующим их врачам, что влекло за собой потери драгоценного времени нейрохирурга, являлось источником постоянного раздражения и, конечно, несло репутационные потери (зачастую послеоперационные осложнения не оплачивались страховыми кассами, то есть нейрохирург продолжал мучиться с пациентом абсолютно бесплатно).

И тут какому-то умному, а может, и гениальному анестезиологу пришла в голову уникальная мысль. Раз нейрохирурги не могут справиться с проблемами послеоперационных болей, значит, причина этих болей не только в самой грыже, а в очаге воспаления в этой зоне (по типу артрита). Эту проблему решила анестезиологическая техника введения обезболивающих и противовоспалительных препаратов в очаг воспаления. А компромисс заключался в следующем: нейрохирурги оперировали пациентов, в случаях продолжающихся болевых синдромов передавали их анестезиологам, при этом первые просили вторых включить работу по проведению блокад в перечень услуг, входящих в страховку. Таким образом, у всех была работа, и никто никому не переходил дорогу. Анестезиологи Соединенных Штатов пошли дальше. Они стали проводить лечебные блокады при любых болевых синдромах, вне зависимости от причин их развития. И конечно же, ведущее значение стало придаваться лечению боли при онкологических заболеваниях.