Милость от своей звезды

Наконец раздались завывания полицейских сирен, извещая о прибытии золота. Еще утром, ровно в девять, шериф с помощниками и Гейб встретились с Джесси в банке. Они вскрыли бокс, хранившийся в сейфе, и извлекли оттуда мешочек с сокровищем, были подписаны документы о передаче вклада в руки Джесси, а затем шерифа. И теперь полицейский чиновник укладывал драгоценный груз в фургоне под замок в специальный ящик. Ключ получила Джесси.

Наблюдая за процедурой, Гейб нащупал у себя в кармане второй, запасной, ключ. Конечно, он полностью доверял Джесси, но Гейба тоже беспокоили сообщения неведомого осведомителя. По словам кузена Джоя, сначала раздался телефонный звонок с предупреждением, а сегодня утром он получил записку следующего содержания: "Берегись людей вне закона. В ночи крадется вор".

Гейб позвонил своему шефу. Тот подтвердил требование губернатора, чтобы золото находилось под усиленной охраной. Шериф решил послать с обозом двух своих помощников, хотя и считал, что кто-то просто баламутит воду: на подозрении у него никого не было. Члены семейства Джеймсов, за исключением Джесси, были вполне ординарными обывателями, хотя, подобно Сент-Клерам, они вечно ухитрялись попасть в какую-нибудь переделку. Единственную их заслугу Гейб видел в том, что они произвели на свет Джесси. Но, как простодушно отмечал Джой, у Сент-Клеров за долгие годы вклад в укрепление законопорядка тоже был не так уж велик, если не считать Гейбриела.

Джесси дала сигнал трогаться; Лонни дернул вожжи, но Гораций оглянулся через плечо и уперся копытами в землю.

– Дайте ему кнута, Лонни, – потребовал Гейб.

– Вы не посмеете бить Горация! – возмутилась Джейн.

Голос Джесси прозвучал спокойно, но строго:

– Джейн, мулы упрямы. Если Лонни сразу же не даст им почувствовать, кто над ними главный, то наша поездка затянется.

– Чепуха, – саркастическим тоном заявила Джейн. – Дайте мне поговорить с большим мальчуганом один ни один.

Она спрыгнула с передка, быстро подошла к мулу, пошептала ему в ухо и вернулась на место. К удивлению зрителей, минуту спустя Гораций уже вышагивал по шоссе.

Гейба не оставляло беспокойство. Он выполнял самые разнообразные задания, но это, видимо, будет самым хлопотным. Если и впрямь существует грабитель, то он затаился. По официальным каналам среди местной криминальной публики ничего подозрительного найти не удалось, но Джой послал записочку таинственного вестника в графологическую лабораторию. Гейбу хотелось бы поговорить с Джесси о загадочных звонках и посланиях, но она замкнулась в себе.

К полудню устроили привал, чтобы напоить животных и перекусить. Хотя прошли они всего десять миль, Гейб уже чувствовал себя разбитым. Блейз держался хорошо, но его хозяин сдавал. Значит, после ранения он еще не вошел в настоящую форму, подумал Гейбриел.

Уже далеко за полдень путешествующие достигли реки Итоува недалеко от Силвер-Сити, где остановились на ночлег. Гейб приказал возницам поставить повозки кольцом вокруг лагеря, как если бы ожидался набег индейцев, и проследил, чтобы лошади и мулы были напоены, вычищены и накормлены. Джесси продолжала избегать контакта, занимаясь бивачным костром, установкой палаток, раздачей постельных принадлежностей.

Пока повар возился с ужином, Джесси проверила, цел ли ящик с золотом и на месте ли ниточка, которую она незаметно протянула от крышки до запора.

Бобы и гамбургеры оказались почти "как настоящие". Термосы со льдом, предназначенным для охлаждения пива и соков, были вполне современными.

Гейб, похоже, старался не попадаться Джесси на глаза. Вот и хорошо. Тем легче ей будет в течение последующих двух дней. К субботе они доберутся до Атланты, и золото будет вручено губернатору. Они погонят фургоны домой, на официальное открытие фестиваля "Дни Золотой лихорадки", Гейб останется в Атланте, а ее жизнь вернется в обычную колею.

Джейн и Лонни сидели в легких складных креслах.

– Это, – объяснила Джейн с искоркой в глазах, – дань возрасту и находчивости. Будем ли мы петь песни у костра?

– Ага! – отозвался кто-то. – Джесси, ты захватила гитару, не так ли?

– Нет, я не взяла.

– Взяла, взяла, – поправил Лонни и вытащил сумку Джесси из-под сиденья в повозке.

Оставалось только подчиниться общему требованию. Джесси перебрала струны, настроила гитару, и импровизированный концерт начался. Она исполняла песни, которые знали все: "Ты мое солнце", "Собрался жениться лягушонок", "Клементайн".

– Сыграй одну из своих, Джесси, – попросила Джейн. – Моя душа просит перед сном что-нибудь красивое и печальное.

– Ой, нет! – воскликнула Джесси.

– Но почему, Джесс? – прозвучал знакомый низкий голос, обладатель которого явно старался справиться со своим волнением. – Давайте послушаем песню о том, кто уехал…

Этого невозможно было избежать, лишь только появилась гитара.

– Ну, хорошо. – И Джесси запела свою так потрясшую Гейба песню:

Я только им опять живу,
Мы вместе тот же путь проходим,
Люблю во сне и наяву,
Меня уносит половодье…