Милые обманщицы. Безупречные

«Вы причинили мне боль, поэтому я сделаю больно вам».

На загривке выступили капельки пота. Спенсер мучил еще один вопрос: что, если Тоби вернулся, чтобы отомстить ей? Что, если они с «Э» были заодно? Или он сам был «Э»? Но, если так – и он убил Эли, – собирался ли он обратиться в полицию, чтобы взять вину на себя?

– Я уверена, что рассказала им все, что знала, – произнесла она наконец.

Последовала долгая-долгая пауза. Вилден не сводил глаз со Спенсер. Та стойко выдерживала его взгляд. Она вспоминала ночь катастрофы с Дженной. Время от времени она проваливалась в тревожный сон, подруги тихо плакали вокруг, но вдруг она резко проснулась. Часы на телевизоре показывали 3:43 утра, в комнате царила тишина. Ей стало не по себе, и она отыскала Эли, которая спала, сидя на диване. На коленях у нее лежала Эмили.

– Я не могу это сделать, – сказала Спенсер, разбудив Эли. – Мы должны сдаться.

Эли встала, повела ее в ванную комнату и присела на краешек ванны.

– Держи себя в руках, Спенс, – сказала Эли. – Ты не должна раскисать, если полиция начнет задавать вопросы.

– Полиция? – вскрикнула Спенсер. Сердце отчаянно забилось.

– Тс-с, – прошептала Эли и забарабанила кончиками пальцев по фарфоровой стенке ванны. – Я не говорю, что полиция непременно станет расспрашивать нас, но мы должны составить план действий на случай, если это произойдет. Надо придумать правдоподобную историю. Алиби.

– Почему мы не можем просто рассказать им правду? – спросила Спенсер. – Ты увидела, чем занимается Тоби, и это тебя так поразило, что ты случайно выпустила из рук фейерверк?

Эли покачала головой.

– Нет, мой вариант лучше. Мы храним секрет Тоби, а он хранит наш секрет.

Стук в дверь заставил их вздрогнуть.

– Девчонки? – донесся голос Арии.

– Что ж, не буду настаивать, – наконец произнес Вилден, прерывая поток воспоминаний Спенсер. Он вручил ей визитку. – Позвоните мне, если что-нибудь вспомните, хорошо?

– Конечно, – пропищала она.

Вилден положил руки на бедра и оглядел комнату – мебель в стиле чиппендейл[56], изысканные витражи в окнах, картины в тяжелых рамах на стенах и гордость отца – часы Джорджа Вашингтона, которые находились в семье с 1800-х годов. Вилден перевел взгляд на Спенсер, оценивая бриллиантовые сережки-гвоздики у нее в ушах, изящные часы «Картье» на руке и мелирование ценой в триста долларов раз в шесть недель. Легкая нагловатая улыбка на его губах словно говорила: «А тебе, похоже, есть что терять».

– Идете сегодня на благотворительный бал? – вдруг спросил он, и Спенсер невольно вздрогнула. – «Фокси»?

– Да, – тихо ответила она.

– Хорошо. – Вилден махнул рукой на прощание. – Веселитесь.

Голос его прозвучал буднично, но Спенсер могла поклясться, что на лице полицейского было написано: «Я с тобой еще не закончил».

24. За 250 долларов получаешь ужин, танцы… и предупреждение

«Фокси» проводили в Кингмен-Холле, старинном загородном поместье в английском стиле, некогда принадлежавшем умельцу, который в начале 1900-х годов изобрел какой-то хитрый доильный аппарат. В четвертом классе, когда они изучали историю Кингмен-Холла на уроках «Все о Пенсильвании», Эмили придумала ему прозвище «Поместье Му-Му».

Пока девушка на входе проверяла их приглашения, Эмили огляделась вокруг. Прямо перед домом был разбит сад-лабиринт. Горгульи злобно взирали с высоты величественного фасада. Почти всю лужайку занимал шатер, освещенный китайскими фонариками, где, собственно, и проходило главное действо. Гостей собралось толпы.

– Ого!

Тоби подошел и встал рядом с Эмили. Красивые девушки в изысканных дизайнерских платьях, с инкрустированными драгоценными камнями сумочками, проносились мимо них в сторону шатра. Эмили оглядела свое розовое платье – простого кроя, без бретелек, облегающее фигуру. Кэролайн надевала его на школьный бал в прошлом году. Волосы она уложила сама, затем побрызгалась сладкими духами сестры «Лавли» – от их запаха хотелось чихать, – и впервые после долгого перерыва надела сережки, с трудом продев их в почти заросшие дырки в ушах. И все равно она чувствовала себя простушкой на фоне остальных.

Накануне, когда Эмили позвонила Тоби и пригласила его на «Фокси», он искренне удивился, но явно пришел в восторг. Между тем Эмили порядком дрейфила. На «Фокси» они могли снова поцеловаться и, кто знает, может быть, даже стать парой? Со временем они навестили бы Дженну в ее филадельфийской школе и Эмили постаралась бы загладить свою вину перед ней. Она воспитала бы для Дженны новую собаку-поводыря. Прочитала бы ей все книги, которые еще не вышли на языке Брайля. И, возможно, когда-нибудь призналась бы в том, что участвовала в событиях той ночи.

А может, и нет.