Милые развлечения

– Я рада за тебя. Наверное, к лучшему, что этот человек умер. Хотя мне вовсе не нравится вследствие подобных событий разыскивать тебя по всему городу, а найти здесь.

– Мне надо было собраться с силами и сразу сказать тебе о наших с Тобиасом отношениях, – сказала Перис. – Но я вовсе не рада, что погиб Вормвуд. Хорошо, что я теперь в безопасности, но мне бы не хотелось, чтобы безопасность одних людей становилась возможной за счет гибели других.

– Ты всегда была добренькая, – со злостью сказала Синтия. – Ты никогда не поймешь, как мне претит мысль, что ты ведешь себя как Золушка при злой старшей сестре.

Перис стало тоскливо.

– Не знаю, почему ты так говоришь, но давай отложим наши раздоры. Ты меня наконец отыскала – так что ты хочешь сообщить?

Синтия, в коротком зеленом облегающем платье, уперла руки в бока и выпятила грудь:

– Ты можешь так сосредоточиться, что и вопросы задаешь! Ну, я рада за тебя.

– Синтия… – предостерегающе сказал Тобиас.

– Ну хорошо, хорошо. Я получила сообщение, пока вы были заняты другими делами. Какой-то тупой горе-радиолюбитель мне позвонил. Сегодня утром Попс передал тебе SOS.

Перис вскочила на ноги.

– Он передал, – Синтия явно смаковала каждое слово, – «Чеши в Скагит со всех ног». Попс слабеет; он слишком стар, чтобы долго обходиться без еды.

– Надеюсь, он на самом деле этого не сделал, – ответила Перис. Сердце ее колотилось.

– Нет же, сделал. И говорит, что ты одна можешь вселить в него желание жить дальше.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Семейное «единство» устарело. Тобиаса приводил в бешенство вид Синтии, у которой подол платья задрался так высоко, что были видны кружевные края чулок.

Передвижная радиостанция была очень тесной, сиденья располагались вплотную друг к другу. Синтия сидела на вращающемся кресле водителя, закинув ногу на ногу и покачивая носком босоножки. Рядом с ней Найджел чистил ногти зубочисткой и разглядывал ее ноги.

Перис склонилась над радистом. Ей очень шли газовая блузка и юбка яблочно-зеленого цвета; попытки же уложить волосы успехом не увенчались. Коричневая заколка удерживала от падения на лицо только центральную прядь, остальные волосы так и не были толком причесаны после ночи.

– Мы уже три часа тут сидим, – заметил Найджел. – Он не будет с нами говорить.

Тобиас, наклонившись, посмотрел сквозь тонированное стекло на замок Попса Делайта.

– Тебя никто не заставлял сюда ехать, – ответил он Найджелу. Его даже никто и не просил.

– Это семейное дело, – ответил Найджел. – И это моя семья.

Тобиас закрыл глаза, но не стал терять времени впустую, моля Господа послать ему терпения.

– А что, если он слишком слаб? – спросила Перис. – В течение нескольких недель никто не видел, чтобы ему завозили продукты. Может быть, он теряет сознание, потому что там и вправду нечего есть, и я просто не представляю, как мы попадем внутрь.

– Возьмем замок штурмом, – хихикнула Синтия.

– Заткнись, – рявкнул Найджел и получил от Тобиаса одобрительный взгляд.

– Мистер Делайт, – заговорил в микрофон радист, мобилизованный Тобиасом. – Мистер Делайт, прием. Здесь ваша семья.

– У меня нет семьи.

Тобиас резко выпрямился, стукнулся головой и тихонько ругнулся.

– Черт, – прошептала Синтия. – Ну, наконец-то.

Перис села в кресло, которое уже освободил для нее радист.

– Привет, Попс. Это я, Перис.

– От всех я ожидал, – глухим голосом сказал Попс Делайт. – Но не от тебя, Перис. Ты всегда была моей девочкой.

– Попс, скажи мне, что надо сделать, – произнесла Перис.

Ответом было молчание.

– Всегда «моя девочка», – пробормотала Синтия, глядя в потолок.

Тобиас наклонился к ней и тихо спросил:

– Что с тобой? Почему ты цепляешься к Перис?

– Я тоже волнуюсь, – проворчала она в ответ. – Может, эта семья мне и не родная, зато единственная, которую я знаю.

Тобиас почувствовал раскаяние.

– Перис очень хорошо к тебе относится. Ты же знаешь, она всегда была любимицей у старика. Все люди таковы. Нехорошо иметь любимчиков, но у всех они есть. Не обижай ее за это. Она же всегда была к тебе добра.

Синтия резко дернула носком босоножки.

– Я перенервничала, – ответила она. – Как и вы все. Веришь ли, и мне небезразлично, что происходит с Попсом. Меня он тоже любил.

Тобиас поднял руку и чуть было не похлопал Синтию по бедру, но передумал и поднялся.

– Хорошо. Давайте все оставим, ладно?

Найджел продолжал ковырять зубочисткой свои идеально чистые ногти. Его кремовая шелковая рубашка и светло-коричневые брюки демонстрировали небрежную элегантность, к которой он так привык в последнее время. Тобиас с трудом сдерживался, чтобы не вырвать у него зубочистку.

– Ты там, Перис? – вдруг спросил Попс.

– Здесь, – ответила Перис. Своими нервными пальцами она еще больше запутала волосы.

– Знаешь, я ничего не ем. Здесь нечего есть.

Перис обернулась и посмотрела сначала на Синтию, а потом на Тобиаса. Он не знал, что сказать. Она снова повернулась к микрофону:

– Скажи, что я должна сделать?

– Это правда, что с тобой Синтия? И эти бездельники братья Квинны?

Она обхватила голову руками.

– Это Тобиас нашел передвижную радиостанцию, Попс. Найджел и Синтия тоже здесь.