Милый, единственный, инопланетный

— Ну конечно! — воскликнула я, с облегчением выдохнув. — Пиши в любое время… я и сама буду тебе писать!

Он принял это к сведению.

И всё-таки на сердце у меня была тяжесть, когда я целовала Илью на прощание: словно я обманывала его, заранее зная, что в любом случае не вернусь. Однако это было не так! Я честно планировала разобраться в собственных чувствах и откровенно поговорить с Ильёй, если решение будет не в его пользу… и уж точно не собиралась трусливо отсиживаться в кустах, боясь сказать ему правду.

А вот уладить этот вопрос с родителями оказалось не так-то легко.

Они категорически отказались принять тот факт, что я просто взяла небольшой тайм-аут и моё появление дома вовсе не означает окончательного разрыва с Ильёй. Лица матери и отца так и сияли торжеством и осознанием собственной правоты.

— Мы тебе говорили… мы тебе говорили… мы ведь тебе говорили!.. — постоянно зудели родители — так навязчиво, что в конце концов я психанула:

— Предлагаю нарисовать транспарант с этими словами и повесить его у меня над дверью — чтобы, входя в свою комнату, я всегда об этом вспоминала!

— Ну что ты ёрничаешь, детка? — мягко произнесла мама. — Ведь мы с папой желаем тебе добра, и только добра… Знаешь, как у меня болело за тебя сердце весь этот месяц, что ты жила с ним?

В её голосе послышалось едва ли не отвращение. А ведь они с Ильёй даже не были знакомы…

— Наверное, ты думала, что Илья меня убьёт, расчленит и засунет в морозильную камеру, чтобы позже устроить пир для своих друзей-аутистов? — невинно хлопая глазами, поинтересовалась я. — Аутисты же такие страшные люди, нужно держаться от них подальше… А ещё аутизм передаётся воздушно-капельным путём, не говоря уж о половом!

— Не передёргивай, — мама поморщилась. — Маришка, ты у нас девочка хорошая, умная, красивая… Всё-таки тебе нужен такой же славный, интеллигентный и спокойный мальчик, а не какой-то там… аутист. Мало ли чего от него можно ожидать, ты же совершенно его не знаешь! А хочешь, я скажу Глебу, чтобы он позвонил тебе? Сходите куда-нибудь, развеетесь… в кафе или кино. Он совсем не обижается на тебя за тот инцидент, — торопливо добавила она.

Я закатила глаза:

— Мама! Честное слово, я уже жалею, что приехала. Не вынуждай меня перебираться в гостиницу, ладно? Мне просто нужно побыть наедине с собой и своими мыслями. Полагаю, я имею на это право? Не заставляй меня думать, что я ошибалась, считая этот дом тем местом, где всегда смогу найти тепло, защиту и понимание.

— И в самом деле, что ты пристала, — рассердилась вдруг и бабушка, до этого молча прислушивающаяся к нашему разговору. — Неужели ты не видишь, что меньше всего на свете девочке сейчас нужны осуждение и сватовство?! Да и Глеб этот ваш… прилизанный и чистенький, как херувимчик. Никогда он мне не нравился, — она презрительно поджала губы. — А вдруг этот Илюша не так и плох? Ведь не могла же моя внучка полюбить совсем уж негодного и пропащего человека!

Эта неожиданная поддержка едва не заставила меня расплакаться.

— Спасибо тебе, бабуленька, — крепко обняв её и вдыхая сладкий аромат сдобы, пробормотала я, с трудом сдерживая слёзы. Бабушка погладила меня по голове и поцеловала в макушку:

— Ну хватит, Маринушка, горевать. Пойдём на кухню, я тебе вкусненького испекла! Попьём чайку, поговорим по душам… Глядишь — и полегчает.

Первая ночь без Ильи прошла скверно.

Я ворочалась на кровати в своей комнате, тщетно пытаясь заснуть, но в голову упорно лезли мысли и воспоминания о тех ночах, которые мы провели вместе. Я обняла подушку и уткнулась в неё носом, пытаясь сымитировать его присутствие, но это, разумеется, было совсем не то.

Мне не хватало его тела. Его тепла. Его запаха. Звука его дыхания. Да, я понимала, что у меня просто выработалась привычка засыпать с ним рядом. Это всего лишь слабость. И всё-таки мне чертовски его не хватало…

Во втором часу ночи я сдалась, взяла телефон и написала ему:

“Думаю о тебе. Скучаю”.

Галочки тут же окрасились в голубой цвет, означающий, что сообщение прочитано, словно Илья держал телефон наготове и ждал от меня вестей.

“Я тоже, — написал он в ответ. — Придётся сегодня заменить секс мастурбацией”.

“Скажи, а ты скучаешь именно по мне или тебе просто не хватает регулярного секса?” — поинтересовалась я.

“Секс с тобой был приятным, но дело не только в этом. Мне не хватает тебя дома. Без тебя здесь пусто и холодно”.

Я быстро смахнула предательскую слезинку, скатившуюся по щеке. Стоп, Марина! Ты здесь для того, чтобы разобраться в себе, а значит — никаких сантиментов, тебе нужна ясная и трезвая голова. Я хлюпнула носом и торопливо набрала:

“Доброй ночи”.