Милый монстр

— Я не пыталась найти какое-то объяснение его поведению. Творческий человек — этим все сказано. Еще в детстве я поняла, что иногда легче принять, чем понять, и жила с этим принципом всегда. Но тут мне стало жутко обидно. Не сочтите меня дурой, но я связывала определенные надежды с Василовским. Мне всегда казались глупыми размышления на тему социального несоответствия людей, когда происхождению придают гипертрофированное значение. Это неправильно, главным являются человеческие качества, а богатство и интеллигентность — дело наживное. Я видела себя на месте жены Василовского, и эти надежды были вполне объективными, не похожими на глупые мечтания юных девушек, старающихся выйти замуж за нуворишей. Я видела себя рядом с конкретной личностью, я смогла бы исправить ту досадную ошибку, которую он совершил, женившись на недалекой женщине. Я была уверена, что в конце концов добьюсь желаемого.

— А потом это перестало казаться возможным?

— Да. Потому что он перестал обращать внимание на мои мысли, на мои советы, да и вообще на меня в целом. Он погрузился в собственные размышления и лишь иногда сообщал мне уже готовые свои решения. Например, то, что он планирует забрать сына и уехать за границу. Он не звал меня присоединиться… а между тем я была бы согласна. Я хотела воспитывать Никиту, потому что действительно была к нему привязана. Я очень жалела мальчика.

— У каждого своя судьба, ему выпало родиться в семье выдающегося композитора. В этом нет ничего того, что могло бы вызывать жалость. Сторонники новой веры сказали бы, что такова его карма.

— При чем здесь это? Скорее это карма родителей Никиты оказывала на него пагубное действие. Мальчик был склонен к реактивному психозу. И это в таком возрасте! Родители словно специально сошлись для того, чтобы не дать ему возможности быть нормальным человеком. Они единогласно решили воспитывать гения, а гениям, как известно, прощаются странности. Поэтому даже психическая ненормальность не может явиться преградой к славе. Конечно, у Валерия и его жены были разные мотивы стремления воспитать гения. Ей нужны были почести и богатство, все то, чего своими силами она никогда бы не достигла. Зато будучи матерью выдающейся личности… о-о-о, тут совсем другое дело. Отцу же хотелось иметь своеобразный материал, из которого он мог бы лепить все, поле, на котором можно было бы упражняться. Самого себя изменить сложно, особенно во взрослом возрасте. Василовский буквально чах в условиях нового времени, где все люди жестко зарабатывают деньги и приобретают власть. Он-то привык, что богатство шло к нему само благодаря его исключительным достоинствам. А его пытались вовлечь в другой мир и заставить жить по общим правилам. Вот он и решил по возможности обезопасить себя и, скрывшись ото всех, заняться тем, что никто не может помешать ему делать. То есть воспитанием своего ребенка.

— Итак, вы в нем разочаровались, — подытожила я, мысленно продолжив эту мысль собеседницы.

Сейчас я хорощо понимала ее чувства и побуждения. Эльмирино разочарование коснулось не только человеческих качеств Василовского. Да, раньше он казался ей неприступным и великим, и предполагалось, что лишь она может разбить эту стену холода и равнодушия. Потом выяснилось, что это невозможно, что он не связывал с ней никаких надежд и планов. И тут в игру вступила материальная сторона. Эльмира в мечтах уже давно видела себя великосветской дамой, конечно, сильно отличающейся от типичных представительниц этого класса, но одновременно подобной им с точки зрения возможностей. Пусть, получив богатство, она бы преследовала совсем другие цели, нежели те глупые особы, которых она явно презирала, но тем не менее девушка стремилась к тому же, к чему и они. Наверное, в этом и кроется причина…

Эльмира тем временем продолжала:

— Деньги, слава, положение — со всем этим можно распрощаться без особых сожалений. Пусть не получилось сейчас, так получится в другой раз и с другим человеком. Но как быть, если тебе нужен только этот человек? И даже не один, а два: Валерий и Никита. Причем после разочарования в первом, мне стало еще сильнее жаль второго. Что его ждало? Искусственно навязываемая гениальность в противовес естественно положенному счастью и безмятежности? Апогеем стала сцена, которую я увидела в тот вечер в библиотеке. Я была потрясена до глубины души, несмотря на то, что всегда могу сохранять холодный рассудок. Валерий выпорол своего сына хлыстом! Совсем как когда-то помещики наказывали крепостных! Вы можете себе это представить? А вот мне пришлось.