Милый монстр

— Если вам интересно, пожалуйста… Его зовут Александр Клишенко, он проживает в Москве. А вы интересуетесь музыкой?

— Да, можно сказать так. Не хочется, знаете, выглядеть невеждой в современном обществе, поэтому я стараюсь по мере возможностей ухватывать разнообразные сведения. Но ведь это к делу не относится, — с очаровательной улыбкой напомнила я.

— О, конечно. Так вот, вдобавок к тому, что я не смог сразу уговорить Валерия Аркадьевича сотрудничать с нами, я еще узнал о том, что он планирует на долгое время отбыть за границу. Его отъезд означал бы для нас крах планов и надежд, потому что в этом случае Валерий Аркадьевич наверняка был бы для нас потерян. Поэтому я срочно приехал сюда вместе с помощниками, чтобы во что бы то ни стало поговорить с господином Василовским окончательно. Я пришел к нему в дом, но хозяин настойчиво попросил меня оставить его и прийти в другое время, поскольку он слишком занят. Я давно знал, что Валерий Аркадьевич — странный человек, но вновь убедился в этом, когда он попросил меня не приходить к нему в неназначенное время и не отрывать от дел, а ждать в условленном месте, пока он сам не приедет и не скажет свое решение. Мне пришлось поселиться в этом жилище, в котором мы с вами сейчас, к сожалению, находимся. Но у меня имелись некоторые сомнения в том, что Василовский выполнит свое обещание, что он не забудет о нем или вовсе не проигнорирует. Я предполагал, что он может уехать, не поговорив с нами, поэтому установил наблюдение за его домом, наказав своим людям докладывать о любом подозрительном действии Валерия Аркадьевича. Скоро должен состояться большой концерт, и Василовский наверняка уедет в город. Мотаться за ним по всей России я не могу себе позволить, достаточно того, что я вынужден сидеть здесь. Поэтому вы можете понять, что я интересуюсь всем и всеми, кто вдруг возникает вблизи дома композитора. Вот, например, вами…

Что ж, выходило все более или менее гладко. Можно даже сказать, что мое сегодняшнее путешествие сюда было ненапрасным: я узнала имя человека, которому была выгодна смерть Василовского. Им был тот самый московский композитор Александр Клишенко, который получил бы огромную финансовую прибыль, если бы Торовский предложил ему заниматься раскруткой певицы вместо убитого.

— Здорово! — усмехнулась я и одобрительно покачала головой. — Значит, вы установили круглосуточную слежку и проверяете любого человека, который возникает в вашем поле зрения? И много подозрительных личностей вам попалось?

— Ну что вы, Татьяна! Зачем же утрировать. Конечно, мы не следим за Валерием Аркадьевичем круглосуточно. Дело в том, что сроки нашего проекта поджимают, и вчера я решил, что пора наконец расставить все точки над «i», поговорить с Василовским окончательно, невзирая на его настроение. Но дело в том, что сегодня его в доме нет! И я не знаю, как объяснить сей странный факт, ведь вчера вечером Валерий Аркадьевич никуда не собирался уезжать. А что касается подозрительных личностей, то, кроме вас, больше никто так явно не интересовался домом композитора, тем более в тот момент, когда хозяин загадочным образом испарился. Именно в свете этого события я и прошу вас дать объяснение.

— Скажите, а почему Валерий Аркадьевич вам отказал? — спросила я Василия, искренне надеясь, что поток его откровений еще не иссяк. — Какие побуждения у него были?

— А вот этого я не знаю, — разочаровал меня господин Торовский, сокрушенно покачивая головой. — Не знаю, но думаю, что это вполне в духе Валерия Аркадьевича. Сложный, Татьяна, он человек. Очень сложный. Кто с ним общался, тот подтвердит. Наверное, убедил себя в том, что помощь будущему молодежному кумиру неблагоприятно скажется на его репутации. Василовский ведь сотрудничал только с маститыми исполнителями, по этой части он был большим снобом. Но мы ведь готовы предложить ему очень выгодные условия. Так что я был в недоумении относительно его отказа.

Торовский развел руками, показывая высокую степень своего недоумения и заодно как бы подводя итог своим откровениям. По его логике, теперь я должна была объяснить свое пребывание возле дома Василовских. На этот счет у меня, как назло, не имелось заготовленной версии. Приходилось импровизировать.

— Ну что ж, теперь, очевидно, я должна вам объяснить свой интерес, — медленно начала я, стараясь, чтобы мой голос не был слишком напряженным от переполнявших меня мыслей.

— Хорошо. Надеюсь, что наши действия не войдут в противоречие друг с другом.

Я перевела дух, досадуя в душе, что не догадалась заранее придумать правдоподобную историю, и доверительно выдала:

— Я — частный детектив.

Лицо моего собеседника несколько окаменело. Он молчал и никак не побуждал меня продолжить повествование. Подозревая, что он все равно не отстанет так просто, я продолжила рассказывать по собственной инициативе: