"Милый, не надо..." (СИ)

Войдя в темный, окутанный сумраками дом, брюнет кинул ключи на тумбочку и почувствовал, как резко на него упала волна безжалостных эмоций. Только сейчас, будучи в полном одиночестве большого тусклого дома, Деймон позволил себе признать собственную слабость. Он слишком долго был сильным, терпел все и переживал лишь за единственный лучик его жизни, гаснувший от его же влияния. По его вине Елена получила столько страданий… Однако страшнее совести в этот миг для Деймона было отчаяние, что колотило его изнутри и вынуждало трястись от злости. Миновав просторный темный как и все вокруг коридор, Сальваторе вспомнил о хаосе в каждой комнате, которые были испорчены и переворочены после решительного шага Елены. Беспорядок был всюду, и Деймон усмехнулся этому ироничному олицетворению его внутреннего состояния. Не было сил больше держаться. Схватив первую попавшуюся и еще почему-то уцелевшую вазу, брюнет резким движением бросил ее в стену, наблюдая как тонкое стекло мелкими крошками опадает на пол и заполняет комнату омерзительным звоном. Было пусто и до безумия тихо. Впервые Деймон осознал по-настоящему адовые муки трудной минуты жизни, когда никто и ничто не могло затушить весь ком его эмоций, заставляющих голос в безмолвном, но до безобразия царапающем горло крике застыть в груди. Ранее терзавшие его воспоминания словно в одну секунду улетучились, и теперь один единственный день ломал его, уничтожал своей глупостью и насыщенностью. Его болезненно белое лицо с совершенными чертами и играющимися от ярости желваками погрузилось в мрачную печаль, проявляющуюся в лихорадочном сбивчивом дыхании. Содрогающееся от шока и горя крепкое тело, желающее что-либо разрушить или разбить, не могло этого сделать из-за прежних вспышек гнева, после которых все в комнатах было разнесено в клочья. И Деймон, кусая до крови губу, медленно сполз по стене и сел на пол, закрывая лицо руками и что-то непонятно рыча. Слишком много для него.

Слишком тяжело. Вся надменность, властность и остроумие внезапно исчезли, и теперь у стены гостиной сгорбилась не фигура всемогущего Сальваторе, а маленького и разочарованного мальчика, который не мог вынести подобного. Без сил, без уверенности и упрямства. Одинокий, всеми брошенный ребенок, разбитый судьбой. В этом парне больше не было ни одного яркого оттенка. Лишь пылающие демоническим огнем грусти и отчаяния ярко-голубые глаза. Его трясло. Деймон будто пытался скрыться от самого себя в этой мрачной комнате, под давлением черных стен, но ему не удавалось этого сделать, и мысли продолжали беспощадно вгрызаться в сознание. Слеза. Скупая мужская слеза пробежала полосой по его щеке, первая за столько лет. Она была единственной, но настолько горькой и пылающей, что и ее было достаточно. Деймон Сальваторе сломлен. Вряд ли такое кто-то мог себе представить. Но в то же время, поддаваясь своим предательски ничтожным эмоциям, брюнет не волновался за свою слабость. Этого никто не увидит. Как и тогда, много лет назад, когда боль разрывала его на части и постепенно убивала в нем адекватную человечность. Бутылка виски. Куча окурков. Его самая преданная и верная компания.

Так прошло пару часов. Пожалуй, одни из самых отвратительных часов его жизни. И вот, слегка опьяненный и пропитанный терпким запахом сигарет, Деймон поправлял воротник черной рубашки у входа в свой клуб, переступив порог которого, окунулся в море мельтешивших огней и негромкой расплывающейся по пустынному помещению музыки.

— Рада видеть. — едва ли не пропела обрадованная Лекси, когда рассмотрела вошедшую в еще закрытый и сонный клуб фигуру парня, хищно улыбнувшегося и пробежавшегося взглядом по пустым пилонам и диванчикам.

— Безлюдно… — обойдя танцпол и приблизившись к дивану, где сидела улыбающаяся и готовившаямя к ночной смене Лекси, подметил брюнет. Девушка в коротких джинсовых шортах и свободной футболке, отбросив расческу, поспешно бросилась к Сальваторе и намеревалась встретить его крепким объятием, а, быть может, долгим и беззаботным поцелуем, но Деймон отшатнулся от нее и усмехнулся.

— Не стоит. — чуть прищурившись, сказал он, и Бренсон удивленно оглядела его, словно видела перед собой какую-то известную личность или же весьма опасное существо.

— Это вообще ты? — издевательски возмутилась блондинка и нахмурилась, что вызвало смех у Деймона, которому шустрый бармен уже поднес бутылку элитного алкоголя.

— Нет. Порнозвезда мирового масштаба. Отвали, Лекс. — устало буркнул в ответ парень и плюхнулся на диван, и стриптизерша, все еще недоумевая, решила сесть напротив, подозревая, что Сальваторе был не в духе. — Мне просто надо выпустить пар. Поговорить с кем-то, напиться, расслабиться…

— И в то же время ты меня как чумы избегаешь. — немного обиженно прошипела Лекси. Деймон пожал плечами и сделал глоток янтарной жидкости.

— Предположим, расслабиться в другом смысле. Наверное, моему сексуальному альтрэго нужно на пенсию. — с долей сарказма произнес он, но Бренсон не совсем понимала его слова и лишь изогнула бровь.