Мимикрики. Камни основы

— Не волнуйся, мы будем часто видеться. Я тебе еще надоем.

— Ну и что же ты хочешь? — спросила Эва устало и услышала, как где-то глубоко вновь запела кувшинка.

— Мне нужно найти комнату. Сейф. Он оббит панцирями чепух. Там Мэл- Карт прячет своего Демона.

— Всего лишь слухи.

— Слухи не рождаются из ничего. Для них тоже нужна почва, тебе ли, Принцессе Земли, не знать об этом? Ну, что скажешь?

— Я не прощу тебя. Не смогу.

— Здрасьте вам, пожалуйста. А чего так? В чем я провинился?

— Ты дал мне надежду, а потом отнял ее.

— А, будем, значит, в жертву играть? Тебе такая роль больше нравится?

— Я не играю!

— Все играют. Некоторые заигрываются. Я Шаман-Режиссер, Эва. Я, как никто другой, знаю, какая роль тебе по силам. Ты что там придумала себе. М-м-м-м-м… Сейчас. Сейчас я объясню, — я отнесся к тебе по-человечески. Это нормально, когда один человек помогает другому. Да, получилось так, что ты оказалась у меня дома и осталась здесь. Да, мы с Дедом сделали все возможное, чтобы тебе здесь было удобно. Но я никогда, слышишь, Эва, никогда не давал тебе понять, что ты больше чем друг. У тебя дар придумывать и верить в то, что ты придумала. Если ты поменяешь роль жертвы на роль Принцессы Земли, которой предстоит великий путь возвращения в мир Рода Телуров, то в этом случае этот твой Дар будет очень кстати. Да-да, уж поверь мне. Тебе не придется цепляться за людей от страха и отчаянья. Занимайся своей жизнью, вспахивай поле, бросай семена.

Эва не хотела. Они сами. Они жгли щеки и лились, лились, лились. В ней взбивалась смесь из разных чувств: горечи, стыда, вдохновения, облегчения. Держать маску холодной отстраненности стало невыносимо. Она сползла с Эвы, оголив ее ранимость. Эва разрешила себе. Сняла круглые очки, делавшие ее похожей на большую рыбу, и разрешила вылиться этим чувствам через край. Механизм заработал, шкатулка открылась, и зазвучала музыка. Тихо-тихо, нежно- нежно, но все же она была слышна. Шкатулка оказалась не просто прямоугольным деревянным ящиком, она содержала в себе мелодию. Тихая, нежная, легкая, она поднялась в воздухе и полетела, полетела, полетела.

Глава 19. Давняя история и новый Поток

Мелодия сердца нашла свой Поток, втекла в русло и понеслась туда, где зарождалось новое. Для того чтобы новое проявилось, ему нужно освободить место, — место, занимаемое старым.

Именно это собирался сейчас проделать Математический Шаман Ви- Тот. Освободить место для мелодии нового. Высвободить резерв энергии, застрявший в прошлом. Ви- Тот вдохнул полной грудью напоенную хвоей прохладу ночи. Чудесно. Свежесть, шепот листьев, мерцание звезд — все прибывало в гармоничном соединении. Исключая самого Ви- Тота.

Страх, страх, страх, как шипящая змея, подкрадывается незаметно. Он входит в материю вибрациями сомнений, он вползает в сознание на паучьих лапах и плетет, плетет, плетет свою паутину. Страх умеет выжидать. Притаившись, выискивать брешь и вонзаться неопознанным клещом, отравляя своим ядом тех, кто готов отравиться.

Рядом заурчал кот. Ви- Тот кивнул, ему не надо было говорить, как он благодарен Дарвину и за настрой, и за компанию, — кот понимал без слов. Впрочем, это у котов в крови.

— Знаешь, Дарвин… иное во что бы то ни стало хочется забыть. И ты забываешь, по крайней мере, тебе кажется, что ты забыл, а оно возьми, да и появись снова.

— М-м-м-м… это да, будет появляться, пока не примешь, — ответил кот, поднимая морду к звездам.

— Откуда знаешь?

— У меня есть… коллега, так его назовем. Никак не м-м-могу его принять.

Разные мы очень.

Я — мяу. Он — гав.

Я — рыбу. Он — кости.

Я вдумчивый.

Он оголтелый.

Веселый.

Так правильней.

Святой Логус нас постоянно сталкивает. Вот, думаю, отвязался, теперь буду сам-м-м по себе, а что-то случается такое, как-то звезды так встают, что мне его постоянно подсовывают. Хочу забыть, вычеркнуть из памяти и не м-м-могу.

— Тогда ты меня понимаешь. Я тоже хочу забыть и не могу. Молодой я был, амбициозный, смелый. Но смелость моя невдумчивая была. Конкурирующая. Мол, никто не смог, а я смогу. Все как вызов воспринимал. Шел за мечтой на пролом не оглядываясь. Хотел подчинить Хаос. Разобраться и разобрать все до самого основания. И у меня получилось. Так я тогда считал. Не ведал, что творю. Не знал, что мое изобретение против меня и обернется. Против нас. Я думал, что подчинил Хаос, а оказалось, я ограничил к нему доступ воображения.

— Огр-р-р-раничители магической энергии Мимикриков?

— Ограничители любой энергии, Дарвин.

Шла война. Причина, по которой она началась, была забыта даже теми, кто в ней участвовал, а она все не прекращалась. Люди, спасаясь от боевых действий, покидали свои миры в поисках тихих, безопасных мест, но их не было. Куда бы они ни приходили, рядом тут же оказывались Охотники за Мирами. Кто-то находил в себе смелость отстаивать право на собственный Мир, и тогда в ход шла энергия чистейшей магии, не обработанная сердцем.