Minecraft: Край

– Я пойду с тобой, Фин, – добродушно сказала Джесстер. – Я выше всех, а еще у меня самое лучшее оружие. Если мы пойдем все вместе, это будет подозрительно. Представьте: ходят и что-то вынюхивают четверо непонятных, никому не знакомых странников. Так что Роари и Коал могут остаться и продолжить работу над дворцом. Мы же не хотим отстать от графика?

Фин кивнул. Ему хотелось хоть чем-нибудь заняться. Просто стоять и разговаривать жутко его раздражало. Раньше Фин целыми днями лазил по горам и бродил по островам, и его ничего не заботило. Теперь же ему приходилось спорить с незнакомцами о странных вещах. Рядом не было ни Ворчуна, ни Мо, ни Кэна, ни фиолетового попкорна, – ничего, кроме этих людей. «Действительно ли я хочу знать? – спросил Фин самого себя. – Может, мне стоит просто отправиться вместе с Мо в Верхний мир и начать жить там человеческой жизнью? Не задавать вопросов. Не разбираться. Не заглядывать дареному человеку в рот». Нет. Фин не мог так поступить. Он уже не мог вернуться к прежней жизни. Если они с Мо были людьми, тогда нельзя сказать, что у них нет Стаи. Они не были отбросами. Где-то там жила их семья. У них были люди. И целый мир, где они смогут найти себе место. Это стоило того, чтобы разобраться. Должно было стоить.

Я не могу вернуться назад. Я могу лишь начать все сначала.

Так или иначе, Фин должен узнать, кто он такой и что с ним произошло. Даже если это что-то ужасное. Особенно если это что-то ужасное.

Фин расправил плечи. Его синие глаза сияли во мраке.

– Хорошо, Джесс. Пойдем.

Глава 17. Добро пожаловать на беседу к Эд

Кэн, Мо и Гадость провалились в портал Края. Серые стены каменной крепости из кирпича и факелы сначала перевернулись с ног на голову, а потом вывернулись наизнанку. Друзья упали и растянулись прямо на краю песчаной скалы, в нижней части острова дракона Края. Мо все еще была насквозь мокрой. Кэн осторожно отодвинулся от нее, просто на всякий случай. Они услышали вибрирующий рев огромной черной ящерицы, парящей высоко в небе. Каждый раз, когда она выдыхала огонь во мрак ночи, сотрясалась земля. Даже если Кэн и Мо не видели дракона, они чувствовали его присутствие.

Мо подняла взгляд к черному небу Края. Руки чувствовали твердый камень. Ее не было всего лишь… сколько? Восемь или девять часов? Полдня? Больше? Или меньше? Мо не знала. В Крае не было нужды определять время. Поэтому она не знала, как должно ощущаться правильное время. В любом случае, не имело значения, который сейчас час. По ощущениям все равно казалось, что прошло лет сто и еще вечность. Все выглядело иначе. После того как Мо увидела солнце. Теперь ничто уже не будет выглядеть как раньше. Край казался таким маленьким. Мир смотрел на нее как на незнакомку.

Кэн поморщился, вспомнив портал, которым они только что воспользовались. В каждом из блоков рамки портала находилось мертвое и застывшее Око Края, мерцающее зеленовато-серым цветом. Едва Мо их увидела, ей сразу же стало плохо. Гадость подумала, что они прекрасны. Самые красивые сокровища, которые она когда-либо видела. Ей даже захотелось съесть одно. Гадость посмотрела на Мо, спрашивая разрешения. Она была так голодна. Как, впрочем, и всегда.

Мо кивнула. Зомби-лошадь запищала от восторга. Как только они вошли в портал, Гадость вцепилась зубами в глаза. Она жевала так быстро, как только могла, лопая их на лету, как пузырьки. Она чавкала, жевала и наслаждалась. Глаза хрустели на ее острых желтых зубах, как карамельки.

Мо подумала, что без этих глаз Джакс не сможет пройти через портал. Поэтому, прежде чем он пойдет по их следу, ему придется найти другую крепость. Когда троица в конце концов благополучно перебралась в Край, эта мысль весьма их утешила.

«Мммммаааама, – замурчала от удовольствия Гадость, с хлюпаньем втягивая кровавое месиво из глазных яблок, будто спагетти. – Веееееееены».

«Вкусно», – сказала Мо, борясь с тошнотой. Она не могла вспомнить, была ли у нее мама, но чувствовала, что родителям очень важно не стыдить своих детей за их вкусы. Ребенок кушал, и это самое главное.

Кэн поежился. Он погладил лошадь. Осторожно. Аккуратно. Она могла и укусить. Гадость замерла. Никто, кроме Мо, не гладил ее за все шестнадцать часов жизни. Зомби-лошадь застыла, не доев свой обед. Рука Кэна была холодной, твердой и тяжелой. Зомби-лошади это очень понравилось. Гадость знала, что все, кроме Мо, были явно плохими и злыми. Но как минимум один оказался… приемлемым. Хотя бы чуть-чуть.

«Он был не таким уж и плохим», – подумала Мо.

«Кто?»