Минеральные войны (СИ)

— Прогиб засчитан. — Хмыкнула она и вернулась к просмотру каталога. — Та-а-ак… эти рюшечки нам не нужны, это… тоже… нафиг! Нафиг! Тоже нафиг… вот это… Фу! Вульгарщина какая! Это ж какие дойки надо себе отростить, чтоб такое носить!

В комнате воцарилась тишина. Я продолжал молча составлять служебную записку, Сабрина тихонько ругалась, выбирая платье.

Наконец, я осторожно нажал на «Отправить».

— А это еще кто? — Слабо удивилась Сабрина вслух.

Я даже подумал, что ошибся и отправил служебную записку не в Службу, а ей. Но тут она вскочила, ошарашенно смотря на что-то на своем инкоме.

— Ты чего?

— Читхангпур сообщение прислала!

Я тоже рывком сел:

— И что там?

— Ща. — Сабрина быстро щелкала пальцами, глазами пробегая по невидимому для меня документу. — Ага… ага.

Она подняла на меня изумленный взгляд:

— Эскизы формы. И проект приказа о введении в школьный Устав новой формы одежды — «торжественная»… — Она застыла на секунду. И вскрикнула. — Тим! Ты служебку уже отправил в финчасть?!

— Да. Только что. Буквально за секунду до…

— Отзывай! Быстрей!

Ни слова не спрашивая и ни о чем не уточняя, я торопливо поднял консоль расширенного управления коммуникациями и стал выполнять процедуру отмены отправки… Не знаю, отчего сестра так всполошилась, но раз задергалась, значит, какой-то повод есть — лучше сейчас быстро, пока финчасть не прочитала, отозвать служебную записку, а уж потом выяснять, что стряслось.

Сабрина молчала, напряженно буравя меня взглядом.

— Готово! — Отчитался я. — Отозвал. Никто не читал и зарегистрировать не успели — штаб Службы базируется на Новой Москве. Даже до третьей очереди ретрансляторов не дошло.

— Фух! — Облегченно выдохнула она. — Это было близко!

— Так что случилось-то?

— Она прислала рекомендацию. Добавить в «служебку» пункт о необходимости протестировать новую форму одежды в реальных условиях. Расходы школа берет на себя.

— М-да…

— Чего?

— Нам с тобой можно гордиться, Сабрина. Два каких-то задрипанных клона уже полдекады заставляют искусственный интеллект девятого уровня тратить на себя часть вычислительных мощностей!

— Думаешь? — Она показала глазами на потолок и стены.

— Уверен!

— Охренеть! Избранные, бля! — И тут же зажала себе рот руками. — Ой!

После слов про «избранных» у «второго» почему-то случилось что-то, смахивающее на истерику. Какая-нибудь детская травма? Лень разбираться.

— Вот именно, Сабрина. — Наставительно поднял я палец. — Вряд ли искусственный интеллект ограничится хозяйственным мылом.

— И сколько нам придется следить за базаром? — Кисло спросила Сабрина.

Я важно процитировал:

— Ученикам элитной архоцианской школы номер 910 пристало выражать свои мысли грамотным языком, демонстрируя высокую культуру, прекрасное образование и отличное воспитание.

— А если экстерном? — лицо Сабрины выражало галактическую скорбь всей клонированной части человечества.

— Хренушки. — Развел я руками. — У нас приказ.

— Бл… — Сабрина осеклась и грустно посмотрела на потолок. — Это неимоверно меня расстраивает, дорогой брат. Но я, разумеется, понимаю всю важность получения образования в такой прекрасной школе, как наша!

Глава 4

Школа номер 910 еще не встречала в своей истории более воодушевленных учеников, временно отсутствовавших, но теперь вернувшихся в родные стены. Мы с сестрой входили в школу пусть и не со слезами радости на глазах, но вот счастливые широкие улыбки… улыбки — были!

Тем удивительнее оказалась реакция встречаемых нами одноклассников и учеников других классов. Те, кто не успевал убежать, испуганно жались к стенам коридоров или, казалось, готовы были на этом не останавливаться и прыгать в окна… третьего этажа.

За разъяснениями я решил обратиться к командованию. Мы с Сабриной теперь не боялись (почти) Свету Ошико! Потому что есть существа гораздо страшнее этой милой, спокойной и тихой телохранителя-тени. Ученые-исследователи — вот истинное Зло, которое рано или поздно погубит это человечество!

— Какие-то вы… возбужденные. — Задумчиво пробормотал Дима, рассматривая, как пританцовывающая Сабрина-Сарита подлетает к отшатнувшемуся Ли Симкову и торжественно вручает ему свой портфель, хлопая ресничками и улыбаясь так, что у того начинают подгибаться коленки, а сопровождающая его Карина невольно пятится назад, медленно бледнея.

— Мы вернулись! — С удовольствием объясняю Диме очевидное.

С растроганной улыбкой я рассматривал светло-синие стены, украшенные белой лепниной, портреты ученых и деятелей искусства — до чего же милые люди! — , цветочные кашпо, развешенные на разных уровнях, стоящие на паркете горшки-кадки с растениями. И притихших в коридоре учеников и одноклассников, настороженно поглядывающих на меня, и на сестру.

А еще я с восторгом констатировал полное отсутствие медицинских дроидов и людей в светло-салатовых комбинезонах врачей! И нет специфического запаха медикаментов! И на нас снова эта замечательная школьная белая форма, подчеркивающая нашу бледность, а не жалкие тряпочки процедурных больничных халатов, в которых чувствуешь себя таким беззащитным пред бесцеремонно-алчущим научно-исследовательским интересом!