Министерство Астрологии

– Расстаться по-хорошему, – дёрнул уголком губ начальник. – Ты права, ты была очень ценным сотрудником. Но не самым честным.

Она могла бы сказать многое, но лишь сжала до боли кулаки. Сила и закон играли не на её стороне. Ища поддержку, она обратила взгляд на Дениса-астролога, который был её соседом по офису и почти другом больше года, но тот не решался посмотреть в ответ. Корабль потонул.

– Мы не доложим о тебе полиции, – продолжил начальник. – А тебя я прошу написать заявление по собственному. Я подпишу его задним числом. Это всё.

***

В мире более десяти тысяч сортов винограда, и из каждого можно сделать вино. Однако, помимо фруктового совиньона, ягодного шираза, тяжёлого каберне, кислого шардоне и терпкого мерло, вы едва ли найдёте что-то необычное в ближайшем супермаркете. Поэтому куда более волнующе выбирать вино не по сорту, а по региону. На скидках порой можно найти австралийские, южноамериканские, калифорнийские и африканские вина за триста рублей, и, выбрав самую красочную картинку, перенестись на горные чилийские плантации винограда, потягивая напиток из дешёвого икеевского бокала и закусывая картошкой фри из доставки Мака.

Выбирая вино по пути к подруге, Алла всегда руководствовалась четырьмя критериями: красное, полусладкое, не меньше двенадцати процентов алкоголя и романтичная упаковка. На этот раз она откопала в конце полки новозеландское мерло с разноцветным кенгуру на упаковке. Кенгуру опирался на хвост и целился ногами прямо в оранжевое солнце южного полушария.

Надя оказалась удачливее прочих воспитанников детского дома-интерната, откуда они с Аллой вышли. К восемнадцати годам Надя, как и Алла, получила свою законную сиротскую однушку в Люберцах, но недавно её дальние родственники-алкоголики отошли в мир иной то ли от цирроза печени, то ли просто от передозировки этиловым или не очень спиртом, и Наде упала с неба просторная сталинская квартира с трёхметровыми потолками на Проспекте Мира. Правда, вместе с квартирой ей досталась и тринадцатилетняя дочь родственников, опекуншей которой она стала, дабы вселиться в квартиру. Теперь она могла сдавать люберецкую однушку, но все арендные деньги всё равно уходили на новую «племянницу», настоящая степень родства которой с Надей для Аллы осталась непонятной.

– Бонжур! – поприветствовала подругу Надя, открывая дверь.

Надя вымахала худой и высокой девушкой за сто девяносто сантиметров. Её голову украшали ярко-голубые дреды, собранные в пучок, как корона. На голове удавалось насчитать двадцать отверстий для пирсинга, считая уши, брови, нос и губы. Словом, двадцатичетырёхлетняя Надя олицетворяла собственную исполнившуюся мечту десятилетней давности, когда в интернате им запрещали красить и ногти, и волосы.

– Что, мать, уволили? – спросила Надя, принимая бутылку вина.

– Да, твари.

– Из-за Знака?

– Да, – Алла хлюпнула носом, сдерживая слёзы.

Надя размашисто обняла подругу длинными руками и успокаивающе похлопала по спине.

– Выпьем за то, чтоб все они сдохли! Я пиццу уже заказала.

Алла расплылась в благодарной улыбке. Не первую и не вторую жизненную передрягу они отмечали таким способом.

– Уже обустроилась? – спросила Алла, глядя на коробки неразобранных вещей в гостиной. Но в прошлый её визит вереница коробок начиналась раньше, в прихожей.

– Да нет ещё, но работаю над этим. Кстати, нашла человечка для аренды.

– А с Полиной как? Она не дома? – спросила Алла про племянницу.

– Нет, но скоро должна прийти, – ответила Надя с кухни, моя бокалы. Скорее всего, они стояли в раковине с прошлой недели, с последнего визита Аллы. – А в целом… Ну, она подросток, с ними же нельзя общий язык найти. Просто не буду ей докучать, а буду давать карманные деньги с аренды. Идеальная опекунша, я считаю.

Надя любила переводить всё в шутку, но Алла понимала, что подруга едва ли стала опекуншей ради квартиры. Помня их сиротское детство, Надя не хотела, чтобы дальняя родственница-«племянница» попала в дом-интернат, жестокий к детям любого возраста.

– Я была в её школе, чтобы документы какие-то заполнить, – продолжила Надя, громко намывая посуду, – и, оказывается, она вундеркинд почти. Она же Козерог, очень трудолюбива. Правда, классная руководительница сказала, что Поля не верит в свои силы, что тоже типично для Козерогов, так что надо её как-то подбадривать.

– Опять эти грёбаные Зодиаки, – зло хмыкнула Алла.

– Се ля ви, – пожала плечами Надя, возвращаясь с чистыми бокалами. – Она довольно застенчивая, но у них в школе классы разбиты по Зодиакальным Тригонам, как и у нас было. И, к счастью, Тригон Земли – это совершенно не то же самое, как отбитый Тригон Воздуха, где мы учились.

– Вот из-за того, что людям с детства вбивают чушь про гороскопы, меня и уволили, – не выдержала Алла.

– Давай только без твоих конспирологических теорий про то, что государства придумали миф про Знаки Зодиаки, чтобы контролировать граждан!

– Нет, в это я уже не верю. Я думаю, это простая человеческая глупость плюс необразованность, помноженные на жажду чуда.

– Ты сейчас скорее религию описала, – усмехнулась Надя, разливая вино.