Министерство мокрых дел

– А ведь я до тех самых пор, пока о смерти Жихарева не знал, на тебя и подумать не мог, если честно, – сказал Борис таким тоном, будто сожалея о собственной недавней недальновидности.

* * *

– Рассказывай, – предложил мне Борис.

– О чем?

– О Жихареве. Как это вы с ним?

– С ним – никак.

Он посмотрел на меня долгим недружелюбным взглядом. После чего посоветовал:

– Ты только хорошо подумай, прежде чем что-то говорить.

– Уж это непременно.

Борис сделал вид, что не разгадал иронии в моих словах, сказал как ни в чем не бывало:

– Так меня эта история с Жихаревым интересует.

– Спрашивай, я отвечу.

– Расскажи, как дело было.

– Какое дело?

– Ну, с бабками этими.

– С какими бабками?

– Которые были у Жихарева.

– Я ничего об этом не знаю.

– И про ценности не знаешь? Про те, которые из банка увели?

– Ну, милиция ищет, – просветил я его.

– Как ты думаешь – найдут? – озаботился Борис.

Мне послышалась издевка в его голосе.

– Может, и найдут, они ребята расторопные, – сказал я.

– Ну, это вряд ли. Ты ведь им не поможешь.

– Почему же?

– А какой тебе смысл? Невыгодно. Ты сам хочешь на этих деньгах сидеть.

Борис потянулся ко мне, даже на цыпочки привстал, и прошептал заговорщицки:

– И все равно у тебя ничего не получится. Придется делиться.

– Делиться – чем?

– Деньгами, братан. Бабки – они в работе должны быть, крутиться, а не в заначке прятаться. Когда ты мне их отдашь – большая польза будет всем. Улавливаешь?

– Нет, – искренне признался я.

– Мне подружка твоя все рассказала. Про то, как вы это дело крутанули, про то, как Костяна несчастного грохнули.

– Что за подруга? – спросил я, хотя по логике вещей кандидатура тут была одна-единственная – Ольга.

И мою догадку Борис тотчас же подтвердил.

– Мадам Бояркова, – сказал он. – Сидит сейчас в соседней комнате, сама на себя донос строчит. Бабы – они слабые. Чуть на них нажмешь, и вот он, результат.

Борис качнулся с пятки на носок.

– Ну ладно, братан, к делу. Бабки где?

– Какие бабки?

– Еще раз предупреждаю: думай, прежде чем отвечать.

Борис едва заметно кивнул кому-то за моей спиной. Жестокий удар дубинкой свалил меня с ног. Я корчился на бетонном полу и орал – от собственного крика в этом тесном бетонном мешке закладывало уши. Хорошо они меня приложили.

Когда я затих, Борис склонился надо мной.

– Восемьсот тысяч долларов, – сказал он внушительно. – Где?

Мне нечего было ему ответить. И тогда они всыпали мне еще. Двумя дубинками отмолотили так, что мне уже и подниматься не хотелось. Остаться бы вот так лежать, да и сдохнуть в конце концов. Все же легче, чем сносить побои. Борис следил за происходящим, сидя на краю стола и выкуривая сигарету за сигаретой злыми короткими затяжками.

– Мне ничего от тебя не надо, – проявил он добрую волю. – Отдай баксы и катись отсюда на все четыре стороны.

Мое истерзанное тело так нестерпимо болело, что я с удовольствием отдал бы ему эти деньги. Но вот незадача – их у меня не было.

– Я уже тебе говорил, сначала я и подумать не мог, что это ты, – сказал Борис. – Думал, Костян решил фраернуться. Сорвать банк и уехать под пальмы вместе с бабой своей. Потом смотрю, вроде и не его это баба, а твоя. Ну и ну, думаю. Костян там, на далеких островах, за жизнь свою трясется, а эта уже с тобой шашни крутит. И только когда я по телеку про Жихарева услышал, тогда наконец просек эту фишку. Ну, что вы его подставили, в смысле.

Я понимал, для чего он это все мне рассказывал. Демонстрировал собственную проницательность и то, что нас с Ольгой он видит насквозь.

– Ты ошибаешься, – сказал я. – Мы оба – ни я, ни Ольга – не имеем к этому никакого отношения. Я до сих пор не знаю, что там такое произошло.

– Я тебе расскажу, – с готовностью вызвался Борис. – Дело-то плевое, что там непонятного. Решили вы под шумок грохнуть этот банк. Ничего не имею против. Даже уважаю. Но тут вам под руку подвернулись еще и мои баксы, которые я Жихареву передал для наших с ним дел. И вы их тоже прибрали к рукам. Вот тут ни фига у вас не получится. Потому что за эти бабки вы мне ответите головой.

– Никаких денег я не видел.

Амбал с дубинкой выразительно взглянул на Бориса – позволь, мол, врезать этому фраеру еще разок. Но Борис не торопил события.

– Мы работаем лучше, чем менты, – сообщил Борис. – И бабу твою проследили, и тебя. Все сходится. Рано вы осторожность потеряли. Оно, понятно, если бы жихаревский труп не нашли, на вас бы никто не подумал.

Как много в жизни зависит от случайностей. Если бы жихаревский труп не нашли. Или нашли, но не допустили бы утечки в прессу. Ведь кто-то слил информацию журналистам. И даже, наверное, получил за это деньги. Теперь вот его дети жуют купленный на те деньги вкуснейший торт, а я корчусь на бетонном полу, и мне совсем не хочется жить.

– У тебя одна дорога отсюда, – сказал Борис. – Через баксы. Отдаешь баксы – уходишь с миром.