Министерство справедливости

Хотя глаза Аси уже перестали быть круглыми, по лицу было видно, что ее вера в дедову байку не исчерпана. От продолжения дискуссии о богах Олимпа меня спас Нафталин.

— Хочу уточнить, — сказал он. — Ладно, Немезиды не было, пускай. Но тот повар, как его, Писистрат, среди ваших предков был? Заливной скат с кориандром — мое любимое блюдо.

— Наф, ты какой-то очень конкретный, — фыркнула Ася. — Нельзя все сводить к жратве.

— Я не о жратве, а о калориях, — рассудительно ответил силач. — Вот в шоколаде, который ты ешь, — неправильные калории, а в рыбе — наоборот. Скат, если хочешь знать…

В дверь позвонили. Это был отличный предлог, чтобы улизнуть из кухни. По пути я прихватил со стола флешку с отчетом, потому что явиться сюда мог только один человек. Я уже знал, что сдавать отчет надо было непременно из рук в руки. Электронных каналов связи, даже суперзащищенных, шеф не признавал — что, в общем, было справедливо.

На пороге стоял действительно Сергей Петрович, подтянутый и деловитый.

— Наслышаны, наслышаны, — сказал он, принимая флешку. — Эпизод в Санто-Доминго войдет в тройку лучших. Лев Ильич, я уверен, гордился бы вами и всей вашей командой. Вы не представляете, в каком мы все были шоке, когда он угодил в ту проклятую аварию. Казалось бы, ерундистика, ремень безопасности — и такой ужасный результат. Если бы не вы, нам бы, наверное, пришлось сворачиваться. Но теперь-то мы снова в деле. Скажу по секрету: на днях может наклюнуться еще эпизод, так что особо не расслабляйтесь…

— Ремень безопасности? — переспросил я без особого интереса.

Так, разговор поддержать.

— Нелепейшее стечение обстоятельств, — вздохнул Сергей Петрович. — Лев Ильич мыслил широко, он был выше всех и всяческих мелочей. Наверное, просто забыл пристегнуться.

— Забыл, значит… — пробормотал я. — Верно-верно. Он всегда был немного раздолбаем.

Распрощавшись с Сергеем Петровичем, я запер входную дверь и прислонился лбом к ее прохладной кожаной обивке, пытаясь собрать в кучку разбегающиеся мысли.

Я соврал: Левка сроду не был раздолбаем. Напротив, он был редкостным педантом — от чего в детстве я страдал больше всех. Папа с мамой могли не заметить, что Ромик перед сном не вымыл уши и не почистил зубы, но братец был непреклонен. То, что он делал сам, он заставлял делать и меня. Будьте уверены, люди не меняют привычек — особенно таких. Трудно вообразить, что какая-то сила заставила бы его забыть пристегнуть ремень…

И это означало только одно: никаким несчастным случаем смерть моего братца не была.

Глава тринадцатая

Над головой майора Каратыгина висели два постера. На одном хмурился Шварценеггер в ушанке с милицейской кокардой. На другом улыбался Кусто в красной треугольной шапочке, которая придавала знаменитому исследователю глубин вид сказочного гномика.

— Вы, уж пожалуйста, не обессудьте, — сказал майор. — Я тут недавно и всех тонкостей еще не освоил. Мы сообщили о ДТП по месту его работы, в Министерство финансов, но вот насчет его родственников ничего не знали. А то бы вас оповестили. Я бы и сам позвонил.

Обои в кабинете начальника райотдела полиции были веселыми, почти как в детском саду: пальмы и кораблики на зеленоватом фоне. Сам начальник в добрых круглых очках и мешковатом мундире походил не на стража порядка, а скорее на бухгалтера или учителя.

— У меня к вам нет претензий, — успокоил я майора. — Меня в те дни было бы сложно найти… Так я могу ознакомиться с результатами экспертизы и прочими материалами?

— Безусловно! — Каратыгин встал и протянул мне через стол тонкую синюю папку. — Вот, возьмите. К сожалению, согласно правилам внутреннего распорядка, вы не можете выносить документы за пределы кабинета. Но тут у нас для таких случаев предусмотрены столик и кресло. Вы мне нисколько не помешаете. Читайте, выписывайте или снимайте на телефон. Хотите чаю? Кофе? Я попрошу сержанта, и он вам принесет прямо сюда.

Это было самое обычное отделение полиции. Не центр столицы, а периферия, Люблино. И я при входе не показывал новых «корочек» Минфина — только паспорт. Может, конечно, такая мирная картина лишь усыпляет бдительность и в тихом омуте водятся плезиозавры пострашнее лох-несского. Допускаю, что майор — хитрец и карьерист. Но все равно это лучше прежних мордоворотов. У тех-то и до китайского вируса, и после него по стенам кабинетов ползла одна и та же сизая плесень, а в глазах, как в кассовых аппаратах, выщелкивались цифры тарифа за неоказанные услуги — менялось только число нулей.

Чай я сегодня уже пил, так что попросил у майора кофе и ради интереса согласился на шоколадный батончик «за счет заведения». Пока я разбирался с настольной лампой и регулировал наклон спинки кресла, явился белобрысый парень лет двадцати. Судя по пластиковому бейджу на кителе, это был сержант Игорь Котов. Он притащил на подносе высокий картонный стакан с двойным кофе, кубики сахара на салфетке плюс батончик.