Министр сталинских строек

Тов. Хрущев! Вы несете людям счастье. Я ничего для себя не прошу. Умоляю Вас, умоляю Центральный Комитет партии не лишать меня жизни — оставить меня в рядах Ленинской партии. Приму беспрекословно к неуклонному исполнению любое решение партии о своей судьбе. Своей жизнью, именем своих детей заверяю ЦК партии, что в обвинениях, предъявляемых мне по материалам министра т. Дудорова, много наносного, преувеличений, а в ряде случаев и неправды. Всей душой верю, живу надеждой, что Вы, дорогой товарищ Хрущев, спасете меня и мою семью. Более 30 лет состою я в рядах коммунистической партии. Заверяю Центральный Комитет, что в будущем до конца своей жизни отдам свои силы для того, чтобы быть полезным своей Родине. Навсегда останусь преданным родной коммунистической партии.

Никита Сергеевич! Если можно, прошу уделить мне несколько минут для личного объяснения.

С глубоким уважением член КПСС С. Круглов (подпись).

В другом, несколько сокращенном варианте, датированном «28 июля 1959 года», просьба о личном приеме отсутствовала, а в заключение было сказано: «Без партии у меня жизни нет» [26].

Но подобное обращение к Хрущеву Н.С. в ту пору являлось бесполезным, поскольку, стремясь разобраться с жертвами прежних репрессий так, чтобы самому остаться чистым, «наш Никита Сергеевич» выискивал очередных виновников былых дел, на которых стремился списать весь прежний политический произвол. Никакие «эмоции» в этом деле его не интересовали. Новым внесудебным органом, выполнявшим волю первого секретаря, стал Комитет партийного контроля (КПК) при ЦК КПСС, четко отрабатывавший указания «вождя».

С середины 1953 года КПК по поручению Центрального Комитета партии приступил к рассмотрению дел по реабилитации в партийном отношении коммунистов, привлеченных в 30—40-х и начале 50-х годов к партийной и судебной ответственности. До февраля 1956 года (начала работы XX съезда КПСС) КПК реабилитировал в партийном отношении 5456 коммунистов, исключенных из партии по необоснованным политическим обвинениям. В последующем число пересмотренных дел значительно увеличилось. Однако реабилитация одних приводила к необходимости наказания других, на которых теперь следовало возложить вину за выполнение прежних указаний партии и правительства. «Комитет партийного контроля рассмотрел ряд дел бывших работников НКВД-МГБ, которые в период работы в органах госбезопасности грубо нарушали социалистическую законность, применяли недозволенные методы следствия, фальсифицировали обвинительные материалы на честных советских, партийных и хозяйственных работников, приписывая им совершение тягчайших преступлений перед партией и правительством». С марта 1956 года по март 1957 года были исключены из партии 68 таких работников [57]. Поиск «жертв» продолжался. Хотя в официальных отчетах говорилось о том, что в соответствии с решениями XX съезда КПСС «серьезные недостатки и ошибки в работе КПК, имевшиеся в прошлом, устранены», фактически этот орган исполнял волю «ЦК КПСС», которая единолично принадлежала теперь первому секретарю Хрущеву Н.С. Наказание (либо милость) творилось в отношении тех, на кого тайно («строго секретно») указывал руководящий перст «нашего Никиты Сергеевича».

К примеру, как раз в начале июля 1959 года на основании собранного компромата был уволен из МВД по служебному несоответствию бывший заместитель Круглова С.Н. генерал-лейтенант Богданов Н.К., которого обвинили в «грубом нарушении социалистической законности». Поскольку у изгнанного из МВД зама выслуга лет в органах составляла 30 лет, то ему устроили «ограничение в пенсионном обеспечении», то есть установили половину от положенной суммы пенсии. Потом исключили из партии. Однако Богданову Н.К. удалось добиться восстановления его в рядах КПСС, правда, с записью строгого выговора в учетную карточку, который так и не удалось снять [1]. А вот приказ об увольнении по служебному несоответствию был отменен МВД Российской Федерации 25 ноября 2003 года, и теперь генерал-лейтенант Богданов Н.К. считается уволенным с военной службы по болезни.