Минные крейсера России. 1886-1917 гг.

Дальнейшие испытания по программе МТК были прерваны из-за неполадок в котлах “Сакена”, по и имевшиеся данные позволили проводившей испытание комиссии контр-адмирала И.М. Дикова отдать предпочтение “Казарскому”. Кроме превосходства в скорости, он имел и вдвое большую дальность плавания, не уступал “Сакену” в мореходности (вывод, который, имея всюду различие в водоизмещении и высоте надводного борта, нельзя не признать странным — P.M.), имел вдвое меньшую численность команды, стоил вдвое дешевле. Важным преимуществом считалось наличие поворотного торпедного аппарата, действовавшего на оба борта и по всем направлениям.

Серьезным, но к сожалению, оставшимся совсем неучтенными было предостережение комиссии, что оба типа кораблей далеко еще не отвечают задачам эскадренного плавания — их запасы угля слишком малы, условия обитания — недостаточны, а сами корабли "слишком чувствительны к состоянию моря".

Для решения стоящих перед этими кораблями задач, комиссия рекомендовала строить более крупные, быстроходные корабли водоизмещением от 1500 до 2000 т, сильно вооруженные скорострельной артиллерией и имеющие не более 2–3 торпедных аппаратов. Действительно, уже по опыту первой компании 1890 г. на запрос ГУКиС (по поводу просьбы завода о сложении штрафа за опоздание постройки), первый командир “Казарского” капитан 1 ранга Берг, писал: "Крейсер против волны совершенно ходить не может вследствие своего слишком острого образования". “На рейде на якоре крейсер имел значительную боковую качку с размахами до 28° на сторону, причем брал по временам воду наветренным бортом”, — добавлял в 1891 г. второй его командир капитан 2 ранга Баркарев.

Извлечения из рапортов командира минного крейсера “Казарский” капитана 2 ранга Берга

от 22 мая 1890 г.

21 мая, окончив счеты с берегом, с вверенным мне крейсером "Казарский” в 1 час. 35 мин. ушел из Пиллау для следования в Копенгаген. В 2 час. пополудни, пройдя входной бакан, располагал курсы так, чтобы пройти по северную сторону острова Борнхольм.

22 мая, пройдя в 8 час. утра к плавучему маяку Дродень, принял лоцмана для проводки крейсера в Копенгаген, где и стал на якорь в 9 час. утра. До Борнхольма имел ветер от SW в 2 балла, который за островом засвежел до 6 баллов, перейдя к W. Переход от Пиллау в 275 миль сделал со средней скоростью 14,47 узлов в 19 часов. Наибольшая скорость при 165 оборотах и среднем давлении пара от 150–165 фунтов была 16'/ 4узлов, с которой шли почти все время перехода.

При выходе из Пиллау, имея пар в одном котле, шел со скоростью от 9 до 10 узлов, что повлияло на уменьшение средней скорости. Для уменьшения расхода топлива и облегчения работы кочегарам колосниковые решетки в котлах до половины были заложены огнеупорным кирпичом. На разводку пара израсходовано 27 пудов кардифа. За переход израсходовано угля 744 пуда и масла 11 пуд. 8 фунт. Этот значительный расход последнего при следующих переходах уменьшится, когда части машины обработаются и машинная прислуга привыкнет к делу.

Машины все время перехода работали безукоризненно и пар в обоих котлах держался хорошо. При вскрытии в холодильнике оказалось большое количество мелкой рыбы, чем и объяснялась малая, в 24 дюйма, в нем пустота во время хода. Во все время перехода опреснялась вода в количестве одной тонны. На крейсере имеется опреснитель системы Норманди, несколько измененный наблюдавшим за изготовлением механизмов инженер-механиком Пастуховым.

Электрическое освещение было проведено на всем крейсере, за исключением боевой башни и отличительных фонарей. Я нашел нужным провести его и в эти места. На заводе требовали за это 500 марок, вследствие чего я поручил сделать это своими средствами минному офицеру лейтенанту Шведе 1 — му, который прекрасно выполнил данное ему поручение, причем весь расход обошелся в 46 марок.

Выбрал такой короткий переход и зашел в Копенгаген, чтобы дать возможность всем осмотреться и отслужить на всех трех судах молебны, которые, за неимением священника, не могли быть отслужены в Пиллау. Имея мелкие исправления в машине, предполагаю простоять до субботы 26 мая.

от 1 июня 1890 г.

В Копенгагене я сделал положенные Морским уставом визиты, которые были все отвечены; в числе посетителей крейсера был и морской министр N.F. Raun.