Миньон (СИ)

  Старейшина прошел к каменным перилам, ограждавшим нишу со стороны главного зала, и, опершись на них руками, замер в ожидании. В "окнах" на всех остальных ярусов уже дожидались другие представители древних домов, торговых гильдий и рабочих цехов. С внушительным металлическим лязгом из внутренних помещений зала Ассамблеи на открытое пространство вышел магистр Трувор Йоменрунг. Шорох многоголосого шепота немедленно разлетелся по залу, ведь увидеть председателя Ассамблеи облаченного в полные доспехи с тяжелой секирой, взваленной на плечо, последний раз доводилось в этих стенах, наверное, лишь добрую сотню лет назад. Несмотря на годы, склонившие его плечи к земле, старый магистр в знаменитой броне своего легендарного пращура выглядел необычайно внушительно, и у всякого дварфа, видевшего его в этот момент, будь он хоть трижды купцом, шевельнулось в груди нечто глубинное и невероятно родное.

  Повернув по сторонам непокрытую голову, Трувор Йоменрунг обвел все великосветское собрание тяжелым взглядом, пригладил свободной левой рукой длинную седую бороду и, громко кашлянув в кулак, обратился к собравшимся.

  - Господа магнаты и мастера! Я созвал сегодня вас на эту чрезвычайную Ассамблею из-за тех, весьма тревожных, известий, что принесли мне утром следопыты Дозора.

  - Неужели в кои-то веки от них оказалась какая-то польза?! - насмешливо выкрикнул кто-то с верхнего яруса.

  - Проще поверить в то, что сам Тир снизошел до откровения верховному жрецу нашего любимого храма, чем в это, - с не меньшей иронией отозвался на это звонкий женский голос из ложи дома Хольстаров.

  Дерзость новой главы этого древнего гномьего клана была уже общеизвестна, как и ее нескрываемая неприязнь к церковному ордену, обосновавшемуся в Гломстанге. Вот и сейчас Ирма Хольстар, облокотившись на перила, с презрительным видом посматривала в сторону ложи, которую занимали храмовники. Верховный клирик Майер, впрочем, как и всегда являл собой образец несокрушимого спокойствия, совершенно никак не реагируя на заявление светловолосой фурии. С разных сторон, тем временем, посыпались новые насмешки в адрес Пограничного Дозора.

Патрулировавшие дальние рубежи городских владений, проходившие по границе болотистых земель Атара и далеким горным перевалам, следопыты Дозора были весьма немногочисленны и не слишком хорошо обучены. Их ролью было раннее предупреждение города и его жителей о возможных опасностях и расследование странной активности за пределами стен Гломстанга, но на практике они довольно паршиво справлялись и с тем, и с этим. Ассамблея давно поднимала вопрос о том, чтобы вообще расформировать эту совершенно бесполезную службу, и, как это было в случае с прежней городской стражей, нанять для этих целей на постоянной основе какую-нибудь команду сорвиголов, вроде "мясников" Одавика или "самоцветов" Аспена. Но клан Йоменрунгов и его глава, что руководил магистратом, продолжали поддерживать существование Дозора за счет личных вложений золота и, по мнению многих, просто не желая расставаться с этим вооруженным отрядом, подчиненным лишь напрямую магистру и имеющим определенные полномочия согласно старым неотмененным положениям, принятым древними Ассамблеями.

  - Господа магнаты и мастера, - дождавшись, когда голоса утихнут, Трувор продолжил. - Уверен у нас еще будет время на обсуждение этих вопросов в очередной раз. Но сейчас важно другое, Дозор принес вести касающиеся хорошо известного вам проклятого клана орков из горячих южных пещер...

  Ассамблея вновь взорвалась множеством голосов.

  - Огнепоклонники!

  - Они что-то затеяли?!

  - Эти ублюдки опять повылезли из своих нор?!

  - Ха! Неужели нам все-таки удастся вскоре повеселиться?! - выкрикнул со своего места у дверей Хакон.

  - Значит, новый поход, - заметно тише других произнес вслух Хьёрик Свартслотт, однако, магистр, до этого замерший изваянием, обернулся в его сторону и покачал головой.

  - Нет.

  - Тогда что же?

  Глубокие пещеры в южных отрогах Огрских Гор были давно и хорошо известны жителям Гломстанга. Многочисленное и агрессивное племя орков, которое обитало в естественных подземельях, наполненных горячими газами, было, пожалуй, самой главной головной болью для всех торговцев, ремесленников и шахтеров. Поклоняясь каким-то своим богам, похоже, не имевшим ничего общего с привычным пантеоном орков, этот пещерный клан любил устраивать пляски с факелами, сжигать заживо пленников, причем даже не ради дальнейшего гастрономического употребления, и увлеченно клеймить лица друг другу раскаленными докрасна фигурными кусками металла.