Минотавр

– Я хотела попросить. Как я поняла, вы помогаете сделать то, что человек никогда не решится или не сможет сам. В частности, становитесь… мотивацией. Я права? – Ответ явно не был нужен, поэтому Громов снова прикрыл глаза и промолчал. – Я очень хочу прыгнуть с парашютом, Кирилл Владимирович. Хочу уже много лет и боюсь. Пыталась брать с собой друзей, парней – все против. А мне кажется, будто после я смогу вдохнуть полной грудью, надо только решиться.

– Сами за меня хотите писать ваш сценарий? – Громов, заинтересовавшись, перестал вальяжничать и сел ровно. Да и заснуть в таком положении можно было куда проще, чем казалось на первый взгляд. Теперь волнующаяся Ася сидела очень близко, и можно было разглядеть изящный нос с горбинкой, карие глаза и тонкие ресницы. Громов мысленно одёрнул себя и перевёл взгляд на кондиционер за спиной собеседницы. – Да окей. Будет вам парашют. Найду людей, договорюсь и скину только время и место. Устроит? Не испугаетесь в последний момент?

– Нет, вы не поняли, – тихо сказала Ася. – Я прошу вас пойти со мной.

– И прыгнуть? – У Громова похолодели ноги от одной только мысли об этом. Ася медленно кивнула. – И не просите. Сопроводить сопровожу, но не больше.

– Ладно, так тоже нормально. Спасибо. – Ася тут же расслабилась и встала. – А теперь я пойду, ещё успею на трамвай. Простите за беспокойство.

И она ушла, а у Громов на губах так и застыло предложение подкинуть до дома. Оно не было озвучено, потому что сил не хватало даже встать. Как только дверь внизу хлопнула, Громов поленился воспользоваться ключ-картой и просто заснул на диване, свернувшись калачиком.

А через несколько дней купил два билета на прыжок с парашютом.

Мотя, конечно, спросил, зачем ему вообще всё это надо. И был прав. Громов сам учил не вмешиваться в сценарий, особенно – не принимать во всём этом участия. По-хорошему, Ася с их помощью или самостоятельно должна была найти друга, который согласился бы прыгнуть вместе с ней, или же уговорить имеющихся. Ментор мог поначалу показать, направить, но не становиться другом самостоятельно. Мотя попытался даже напомнить об этом, но почему-то сразу отмахнулся.

– Делай, что хочешь, Кирюх. Предохраняйтесь только, а то мало ли что.

У Громова как у подростка загорелись щёки, и он начал с запалом доказывать, что ничего такого быть не может, но Мотя не стал слушать. Очевидно, он относился к подобным служебным романам куда проще.

Мастер по прыжкам с парашютом был занят до самого конца мая, и Громов договорился только на первое июня. Ася прилежно пообещала ходить всё это время в киноклуб, к тому же, по её словам, уже начались летние каникулы и времени, особенно во второй половине дня, у неё, как у завуча, освободилось немерено. Они лишь несколько раз после встречи в офисе перекинулись сообщениями, и однажды в шесть утра Ася позвонила, естественно, не получив ответа от крепко спящего Громова. Оказалось, она ходила на пробежку и смотрела на восход солнца в том месте, где и в первый раз, и хотела позвать Громова с собой. «В следующий раз можете зайти, взять Моцареллу» в шутку написал он и получил короткое «Хорошо. ))».

Но следующего раза не было. Никто из них сознательно не пытался преступать черту, не лез с общением. Собственно, они даже не перешли на «ты», хотя со многими клиентами Громов избирал более нейтральный стиль общения, чтобы не было ассоциации со злым начальником или учителем в школе. Здесь же они вели понятную только им игру.

Первого июня Ася появилась у входа во «Второй шанс» в девять утра. Узнал спящий Громов это от Олеси, которая увидела её у входа на скамейке и пустила в комнату ожидания. Моментально проснувшись от взволнованного и удивленного голоса секретарши, Громов увидел кучу пропущенных и застонал в подушку. Прыжок был назначен на три часа дня.

Через полчаса Ася позвонила снова, и на этот раз Громов ответил, зажимая телефон плечом, так как в руках был поводок с Моцареллой и её обслюнявленный мячик для игры.

– Вы меня ещё сумасшедшим называли? – вместо приветствия сказал Громов и не сдержал раздражённого вздоха. – Что вы мне телефон обрываете? И Олесю довели.

– Я боюсь, – виновато сказала Ася. – Пожалуйста, можете приехать в офис?

– А что ещё вам сделать, Ася Викторовна? Раз уж пришли – сидите и ждите. Мы вчера договорились на час дня не просто так. – Громов кинул мячик, отцепив Моцареллу с поводка, и взял телефон в руку.

– Ладно, я поняла. Извините. Я подожду здесь с вашего позволения. До встречи. – Ася не звучала обиженно или задето, скорее как-то несчастно, будто ей действительно было настолько страшно. Громов вспомнил, почему она вообще попросила о помощи, и почувствовал укол совести. Всё же он сам взвалил ответственность за взрослую девушку на свои плечи, значит, надо было нести до победного.

– Стойте, – вздохнул он и сел на корточки перед Моцареллой, прибежавшей с мячиком. – Приходите ко мне, тут недалеко. Мы с Моцей на площадке рядом с домом – сразу увидите. От офиса идти пять минут.