Минус двадцать градусов по Кельвину

Не в том дело, что Нацу плох, просто… да черт возьми, он не интересен девчонке с хорошим образованием и пишущей книгу, заслужившую всенародное признание, нужно отметить. А на сексе отношения долго не продержатся, значит: скандалы, попытки заинтересовать Нацу своими интересами — которые ему нахрен не сдались. Не потому что даже дурак, а потому что неинтересно, другой тип, иначе сформированное сознание. Как результат — поиск «интеллектуального общения» с закономерным уходом. Ну или не самая счастливая жизнь, сознательно ограниченная интересами уже Нацу, которых Люське не должно хватать.

Всяко в будущем может быть, думал я в дороге, но тут, как по мне, тот случай когда «друзья детства» идеально сходятся. Собственно, даже в рамках моих планов несколько поднять «образовательный уровень» юных фей ситуация не изменится, хотя чернобыльский, есть надежда, несколько пообтешется. Ну, в рамках возможного, оценил я вопли в стиле «улюлю!» с заднего сидения.

Доехав до довольно крупного городка и получив «фронт работ» от заказчика, мне пришлось «аж воспылавшего» Нацу ловить и якорить.

— А ты чё? — полюбопытствовал дон Драгнилл, состроив на редкость омерзительную морду.

— Нацу, — медленно, мысленно досчитав до десяти начал я. — Как ты думаешь, почему Мастер сказал, что я главный, и меня надо слушать на заказах?

— Ты сильнее! Но ненадолго, я все равно тебя победю! — вывалил плоды умственных усилий Нацу.

— Ты, скорее всего, сильнее уже сейчас, — ровно озвучил я, любуясь выпученным глазами быдлы. — Однако, ты не контролируешь толком свою силу.

— Да я… — начал «воспылать» быдла.

— Смотри, — сказал я, формируя на ладони ажурный конструкт из льда.

— Красиво, — завороженно уставился на объект Нацу, передумав «воспылать».

— Вот это — контролировать, а ты «бьешь посильнее», — продолжил я. — Огнем, конечно, такое воспроизвести почти невозможно. Но всё же возможно, при желании и сильном старании. В общем, я сейчас наморожу вокруг нашего участка стену. А ты, — задумался я, — за каждое касание пламенем льда, будешь говорить, что я великий и мудрый, а ты Быдла чернобыльская, — нашел я приемлемый выход. — Да, заказ полностью твой, я на оплату не претендую, но выполнишь ты его сам.

Нацу аж присел, задумался, пробормотал несколько раз под нос всякую гадость про меня, но в итоге вскочил и, с вызовом уставившись на меня, выдал:

— Согласен, занудная ледышка! Но потом смахнемся! — решил он выправить иерархию в угодном ему варианте.

— Смахнемся, — кивнул я, потому как желание отвесить леща и начать вбивать ум не словами было почти нестерпимым.

Ну какой же бесючий тип, злопыхал я, пока быдла и вправду аккуратно, ну насколько выходило, выжигал развалины. Три раза все же он усладил мой слух «Великим и мудрым занудной ледышкой — самой, а я — Быдра чярноберьская!», но в целом — молодец, хоть рожа противная и раздражающая.

А вообще, забавно, судя по одежде и языку, в его времена «японщина» была более развита, собственно, проблемы с некоторыми звуками и не то понимание слов вполне присутствует. Да и чёрный пластилин, если память мультика не изменяет, ходил в этаком аналоге одеяния буддийского монаха.

Тем временем Нацу выжег развалины в пепел, подзакусил от них огоньком, ну и высказал пожелание «смахнуться», в чем был обломан.

— Закроем заказ, получишь деньги, — ответил я. — А потом выедем из города, а то порушим что не то и вместо денежек ещё должны окажемся.

Дон Драгнилл изволил осмотреться, почесать розовое надругательство на затылке, обзываемое волосами и милостиво дал добро на перенос «смахнемся».

Ну а я после закрытия заказа уверенно двигался в направлении обители дохлого нирванита, благо, до неё было километров двадцать, не более. Быдла, ожидаемо, на скорости и бездорожье, отложила «смахательные» порывы, радостно вопя на кочках и вообще ликуя. И вот это через несколько лет будет умирать в поезде, с некоторым изумлением констатировал я, подъезжая к одинокому шатру, который был вполне себе фигвамом.

Окружающие нас иллюзии были реально неотличимы от настоящих, даже Нацу, которого я отслеживал краем глаза, не задергался, а с интересом пырился. Что, учитывая его развитое обоняние, указывало на обман вообще всех чувств. Даже Архива, присвистнул я, активировав мини — терминал.

С маленькой синеволосой девочкой, одетой в голубоватый сарафан, копошились пара сверстников. Впрочем, иллюзий от Венди было отличить несложно, в смысле внешности — красноватая кожа и вполне индейские наряды.

— Та девочка — драконоубийца, — негромко, но и не скрываясь озвучил я. — Наверное, тоже потеряла своего дракона, так что я думаю…

Озвучить всё я не успел, поскольку розововолосый сорвался к девчонке, тараторя о «Папе — Игниле». Судя по отсутствию визгов и прочих явных высказываний недовольства, подобие контакта наладилось, так что слез я с трайка и двинулся к фигваму. Иллюзии настороженно зыркали на меня, наконец, перед входом, трое сомкнулись шеренгой.

— Я не желаю зла, но мне нужно поговорить с вашим создателем… — начал я, но меня перебил голос из фигвама.