Минус двадцать градусов по Кельвину

- Машу ж вать! - изысканно завершил комментировать текущее положение я с тридцати метров от эпицентра.

- Человек? - откапитанствовал Зереф. - Не приближайся ко мне, ты умрешь. А я не хочу никого убивать, - мечтательно уставился он на луну, с выражением морды столь возвышенно-печальным, что желание пнуть его стало почти невыносимым.

- А если захочешь? - логично уточнил я, на что Зереф перестал разглядывать Луну и уставился на мою персону. - Ну, я, если разобраться, - начал я припоминать свои гадства и прегрешения, - бью женщин и детей, убиваю беззащитных и не мной поверженных врагов. Алчен очень, близких обижаю, - задумчиво протянул я, прикидывая чтобы еще вывалить в этакой “извращенной исповеди”. - Манипулирую друзьями, решая за них, что им лучше. Спровоцировал государственный переворот, под угрозой силы, посадил марионеточное правительство и имею от этого выгоду с подельниками. Неуважителен и презрителен к власть предержащим. Люблю пинать врагов толпой и предпочитаю это делать со спины и из засады, - задумчиво продолжал я, наблюдая за меняющимся выражением рожи Зерефа. - Ты это, парень, - несколько переполошился я. - Ты только не слишком меня убить захоти. А то убьёшь уже сознательно, а у меня к тебе разговор и важное дело! - веско подытожил я.

Зереф посмотрел на меня не слишком греелюбивым взглядом, глазки закатил, подумал и изрёк:

- У меня нет дел в этом Мире. Всё, что я желаю - перестать нести в него смерть и, наконец, умереть самому. Так что оставь меня, я все-таки, - задумался пластилин, смерив меня взглядом, - не слишком хочу твоей смерти.

- Отличненько, - порадовался я. - А если я тебе скажу, что есть способ тебя убить? - на что последовал скептический взгляд - как я и ожидал, невзирая на общий дебилизм, некий аналог “полиграфа” у Зерефа был. - Ну, скажем так, - попробовал я сформулировать. - Возможность избавить тебя от выбросов твоего проклятья, ну а потом, при желании, и умереть сможешь.

Судя по удивленной роже и пристальному взгляду - полиграф таки был. Впрочем, вглядевшись в меня, пластилин морду состроил усталую и презрительную и изрёк:

- Маг льда, значит “Ледяной гроб”. Бессмысленно, через пару дней я разрушу твоё, ставшее льдом, тело. Просто умрешь без пользы, - махнул он рукой.

- Не гроб, а своя разработка, - веско ответил я. - Я что, дурак из-за всяких Зе-е-ерефов, - презрительно протянул я, - помирать? Способ есть, нужен физический контакт, я его годами разрабатывал и тестировал. И, в любом случае, учитывая твоё желание умереть - ты ничего не теряешь.

- Знаешь, кто я? - с некоторым удивлением спросил пластилин, на что я покивал. - И не врешь. Ну, попробуй, только учти, твоя возможная смерть будет твоей виной. И опять, ляжет грузом на мою совесть, - пригорюнился пластилин.

Ну а я времени терять не стал - чёрт знает, какие там у его “выброса энтропии” критерии срабатывания. Так что подскочил к пластилину, ухватил его за плечи и поставил на землю. Ну и, под офигевающим взглядом пластилина, закусывая живым льдом, начал осуществлять “остановку”. Очень мне, признаться, помогал режим “хладного злопыхания”, потому как в нормальном режиме я, невзирая на “холодный разум”, отложил бы эверест кирпичей.

Потому как при физическом контакте и вблизи Зереф чувствовался не как маг, а как этакая заслонка в океан тьмы, хлипенькая и почти незаметная. Уж не знаю, насколько ощущения соответствовали реальности, но были они таковыми.

А в режиме ускоренного восприятия и злясь на этого придурка, ради своих эгоистичных, а главное, совершенно дурацких целей положившего кучу народа - выходило сносно, да и от работы “замедлителя” я получал в этом состоянии удовольствие, приводя окружающий меня Мир “в порядок”.

Зереф, с идиотским выражением (вообще - удивленным, но он козёл, так что будет идиотским), начал становиться источником холода, распространяя белый пар и покрываясь изморозью. Не учел, мимоходом посетовал я, все же, работая с подопытными, я их сначала изолировал. Впрочем, некритично - лёд я грыз, ну а наморозить изолирующий кристалл смогу на момент окончательной остановки.

Пластилин очень медленно разинул пасть, явно что-то говоря, но мне было не до того - я останавливал термодинамические процессы, а работы было еще градусов на сотню, согласно Архиву. Кстати, он реальное и запредельное чудище - остановка УЖЕ опустила температуру всего тела до минус полутора сотен, но он двигался и пытался что-то вякнуть, так и не став глыбой льда.

Впрочем, и хрен с ним, мимоходом подумал я, отслеживая показания Архива и состояние пациента. На минус двухста пятидесяти он всё же замер, да и, судя по слизистой глаз и распахнутой пасти, наконец, кристаллизовался. А вот на минус двухста шестидесяти этот поганец стал источать свою поганую энтропию. Сам, или это работа проклятья - неважно, но от Зерефа, довольно медленно в моем восприятии, стала исходить темная пелена.