Минус двадцать градусов по Кельвину

— Давайте, дамочка, подумаем головой, а не попкой, невзирая на её симпатичность у вас, — начал я. — Ну Люси Хартфилия, в силу её возраста, в гибели вашей матушки стопроцентно не виновата, — начал я загибать пальцы. — Далее, предположим, Лейла дала ключ вашей маман, а потом взяла и прибила, чтобы отнять, — на что Брандиш закивала. — Бред, причем даже не потому, что дарить или давать на сохранение или попользоваться — об этом вы, очевидно, не подумали — а потом убивать — глупо. И такое бывает. Просто, если бы Лейла захотела убить вашу матушку — никто бы тела не нашел, тем более рядом с городком, где вы были. Следовательно, есть несколько вариантов, без кровавых злодейств Хартфилии. Простейший — ключ убийца продал, а Лейла купила, причем не факт, что у убийцы, а не через третьи руки. Посложнее — ключ ваша матушка отдала Лейле, а убита была вообще посторонним преступником.

— Это… — задумалась девчонка, вдруг начав ронять слезки, — возможно. Не знаю…

— Так, Брандиш, — решил я расставить палки после «ы». — Люси — небезразличный мне человек, и прежде чем звать её разбираться в тайнах ваших матерей, мне нужна четкая уверенность, что вы не причините ей вреда. Ложь я узнаю, а историю Водолея, как мне кажется, лучше расскажет сама Водолей. Вроде бы, переформатирования духа не было, как и потерь памяти у нового призывателя. Ну а если вы не усмирите свои мстительные порывы — я вас просто убью. Как ни печально, но ради безопасности близкого человека я это сделаю, — веско покивал я.

Девчонка слезки пороняла, но «не мстить» Люське обязалась, так что позвал я свою девушку Архивом. Пришедшая Люська поахала–поохала на протяжении рассказа Брандиш, нахмурилась, выдала агитку «щаз во всём разберёмся!», да и призвала Водолея. По итогам четвертьчасового рассказа рыдали две девицы и один дух, первые две в обнимку. Ну а я окончательно убедился, что Люськина матушка — дикая баба. Потому как она либо не предупредила Грамми, что надо быть на связи, либо Грамми об этом забыла, а передавать (я так и не понял, на кой болт!) таковой сокровищщщи, от которых зависит твоя жизнь и твой род — надо быть дикой бабой.

Ну и трогательная история убиения Грамми козлом, который Золдео, за «смерть госпожи Лейлы». Выглядит это без слезливых подробностей так:

Итак, Хартфилии должны хранить зодиакальные ключи 400 лет, чтобы в 777 году их использовать и драконоубийцы, с запечатанными в них драконами, оказались в этом времени. Что там было до мамашки Люськиной — черт знает. Однако она, зная что в 777 году, на её веку, надо закончить ритуал — дает зодиакальные ключи «погонять» слугам, даже не озвучив «верните в 777!!!»

В результате, дикая баба совершает ритуал с недостачей ключей. Была ли эта недостача только Водолея, или еще чего — неясно. Из–за недостачи Лейла начинает помирать, а узнавшая(!) через несколько дней(!) Грамми, пулей летит к Хартфилии из Арболеса, отдает ключ и убивается Золдео на обратном пути, потому что «из–за нее погибает госпожа».

В общем, сантабарбара, полная крови, соплей и идиотизма, веско поставил диагноз я.

И тут Люська мне выдает, что хочет с новой подружкой пообщаться, показать наш дом, познакомить с духами и ваще. Я прикинул, Джувии отбил данные, что «условно–союзный» элемент, но приглядеть не помешает, а по прибытии девушки–воды, махнул на девиц лапой, мол, валите. Напоследок, изрёк в никуда, что личные беседы — одно, а вот тайны стран, гильдий и третьих лиц — дело другое, на что зеленовласка с серьёзной мордой кивнула.

А вообще — бардак и поношение. И Брандиш эта — очевидная дурочка, хоть и не дура. Вообще — это свойство всех звезднодушьих контракторов или Хартфилячий вирус, который от моего величия помирает, призадумался я. Хотя, впрочем, пофиг.

Через пару часов приперлись три проекции, карапузная проекция пообнималась с Первой, в стиле «Мама! — Сынулька!», ну а я отбил Люське сообщение, что гостям надоели хозяева. Но и тут надо мной судьба поглумилась, подсунув в окружение нечутких и непонимающих личностей без чувства юмора.

— А где Брандиш? — осведомился Август уже из своего тела.

— Съел, — изящно пошутил я, несколько расслабившись на отсутствие неприятностей.

И эти гадкие проекции, вместо того, чтобы рассмеяться, ну или еще что, уставились на меня задумчиво–подозрительными взглядами. Причем Зерефа–то Август видел! Так что и этот насупился и требовательно уставился на меня.

— Ой всё, — обиженно отмахнулся я. — Гадкие вы, противные и без чувства юмора. Я людей почти никогда не ел! — праведно возмутился я, но узрел, что аргумент в сердцах Драгниллов отклика не нашел. — С девушками моими она общается, — с тяжелым вздохом сообщил я. — Будет через пару минут.

Так еще буркалами своими бесстыжими в меня пырились и сверлили все эти пару минут! Драгниллы — гады, сволочи и заслуживают пинка по фамильному признаку, окончательно решил я. Наконец, Брандиш появилась, бросила на меня заинтересованный взгляд (нахрен, лучше ни одной, чем три, мысленно сплюнул я). А Август, перед тем как залезть в ступу, протянул мне фигулину.