Минус на минус

Мы вышли на улицу — я чуть впереди, постоянно оглядываясь и прикрывая сумкой пятую точку, Алекс следом, выразительно скалясь. Но к мотоциклу, припаркованному у подъезда, он подошел первым.

— Это не твой, — покосилась я на черного монстра. По характерной длинной передней вилке узнала «чоппер». Никогда не любила такие мотоциклы — они напоминали больших страшных пауков.

— Мой в ремонте, — помрачнел Алекс. — Это отцовский. Садись.

Я осторожно умостилась сзади и крепко обняла парня за талию. Может, он, конечно, и мой враг номер один, но конкретно в этой ситуации — лучшая опора.

Уже набирая скорость, я крикнула, пытаясь переорать шум двигателя:

— А где твой шлем?

Алекс молчал, наверное, с минуту. Потом, не оборачиваясь, ответил:

— На тебе.

Не будь у меня слуха ведьмы — ни за что бы не расслышала.

А дома меня уже ждали. Егор стоял в дверях, серьезный и мрачный, до ужаса напоминающий Шварценеггера в «Терминаторе». Честное слово, у него даже челюсть так же выпирала!

— Ева, — строго сказала он. — Нам нужно серьезно поговорить.

Я с тоской посмотрела на закрывшиеся ворота. Да уж, серьезного разговора, кажется, можно было избежать, только если бы я прямо сейчас, прямо здесь взяла и умерла. Никакая другая отмазка не потянет…

Меня отвели на кухню, причем под конвоем. Видимо, боялись, что в последний момент я каким-то чудом умудрюсь сбежать. Не скажу, что я об этом не думала. Тем более что сотворить подходящее «чудо» было вполне мне по силам. Но уж больно напряженным выглядел братец. Не хотелось доводить его до белого каления, а то ведь вернуться-то все равно придется. Как бы потом еще и за побег не огрести.

— Садись! — велел Егор, указывая на поставленный в центр комнаты стул. Я сглотнула.

Богдан сидел за столом, бросая на меня гневные взгляды и отстукивая пальцами гимн почившего с миром Советского Союза. Интересно, он на что-то намекал? Алекс поставил мотоцикл в гараж и вошел на кухню через боковую дверь. Уселся напротив, так, чтобы Егор, застывший надо мной карающей Немезидой, оказался к нему спиной, улыбнулся и явно приготовился внимать.

Я вздохнула, втянула голову в плечи и робко спросила:

— А если я попрошу прощения и пообещаю больше никогда так не делать, это поможет?

— Нет! — непреклонно скрестил руки на груди Егор. — Мы искали тебя два с половиной часа. Столько же ты будешь меня слушать!

— Кошмар…

— Ну как ты могла, Ева?! Никому ничего не сказала! Ушла к подруге! О чем ты вообще думала?!

Ух, какой у него был выразительный взгляд! А лицо?! Это же маска невыносимой муки! С таким лицом можно собирать пожертвования у церкви: даже Скрудж МакДак не прошел бы мимо. Может, ему костюм жал в неприличных местах, но я от этих нервных восклицаний уже начинала беспокойно ерзать на стуле. Особенно глядя, как Алекс ржет на галерке. И тут меня осенило! Можно ведь мучиться не в одиночку?

— Ну почему ты не пришла домой?! — в очередной раз патетично взвыл Егор.

— Я от него пряталась, — тихо сдала я Шурика и для пущего эффекта ткнула в него пальцем.

На кухне повисла нездоровая тишина. Даже Богдан перестал колотить по столу. А Егор так вообще повернул к брату пылающий взор и прошипел:

— Ты чего ее пугаешь?!

У Шурика брови поползли вверх, но ответить он не успел. Егор снова сконцентрировался на моей скромной персоне и заявил:

— Алекса бояться не надо! Он никогда тебя не обидит! Правда?!

— О да-а… — выразительно протянул наш самый безобидный.

— Наоборот! Он всегда будет тебе помогать! Он же твой брат!

— Еще-е бы…

— Он же любит тебя!

Вот на этой фразе Алекса, кажется, слегка контузило. Я даже из-под руки Егора выглянула, чтобы полюбоваться картинкой: брат очень хотел что-то сказать, но только открывал и закрывал рот. А старшенький все голосил:

— Мы все тебя любим! Ты же наша единственная сестра. Мы так переживали! Мы все морги обзвонили, все больницы!..

И вот тут не выдержал Богдан:

— Ну допустим, не «мы», а «я».

— Но зачем? — искренне удивилась я. — Меня меньше трех часов не было. Даже если бы что-то случилось, меня бы не успели доставить…

И осеклась под хмурым взглядом метросексуала:

— Вот и я задавал ему те же вопросы. Но Егор оказался настойчив, и вечер благодаря тебе, Ева, прошел очень интересно. Я обзвонил пол телефонного справочника, Алекс через десятые руки нашел твою подругу, а Егор нервничал за нас троих и никому не давал спать. Потому завтра мы с Алексом идем на третью пару, Егор на первую — у него там какой-то зачет, а ты, Евочка, в школу к семи. Потому что Егору в универ к девяти, и только так он успеет тебя завезти. Все понятно?

— Вот же… блин! — Я бросила на Богдана возмущенный взгляд. Он в ответ посмотрел строго и мрачно, эдакий судья, полностью уверенный в правильности вынесенного приговора. Хм… — А я, между прочим, еще хотела о тебе с Полиной поговорить.

Богдан нахмурился сильнее, подумал и сдал позиции:

— Ладно, забудь. Я сам тебя завтра отвезу, к девяти.

— Эй! — воскликнул Егор. — А как же методы воспитания?

— Уверен: она все поняла. Ты ведь больше так не поступишь?

— Нет! Конечно, нет! — подпрыгнула я. — Можно идти?