Минус всей моей жизни (СИ)

- Вел себя с ней как обычно? – усмехнулась Женя. – Ну ясно тогда, почему ей в голову пришел такой вариант. Разве тебя по-другому привяжешь?

            Сергей хмуро посмотрел на нее, чуть склонив голову, и Женя вздрогнула, заметив какую-то искру в его взгляде…

- Странно, что именно ты говоришь мне об этом. В общем, между нами заключен брачный контракт на десять лет, по которому Ксюша должна родить Кроповницкому внука, а я не могу развестись с ней, поскольку тогда весь мой бизнес уплывет в ее руки, а значит, в ее семью. И если это произойдет, мой папочка выжжет меня сигаретой со всех семейных фотографий.

            Женя в ужасе смотрела в пол, обдумывая все, что он сказал. Ей было даже страшно представить, каково ему жилось все эти годы под отцовским надзором и по его указке, что значит – жить с нелюбимым человеком столько лет и понимать, что не можешь никуда уйти, не можешь сам управлять своей судьбой, быть с тем, кого…

            Женя решительно встала, вдруг вспомнив свою обиду, свою боль.

- Почему ты не сказал мне?.. – с болью прошептала она, глядя на его рассерженное красивое лицо, яркие серые глаза, изучающие ее отчаянным взглядом, и ощутила такой тугой узел в груди, что по ее щеке моментально скатилась слеза.

            Он соскочил с перил, подойдя к ней, и импульсивно произнес, недовольно и гневно глядя на ее слезинку:

- Я не смог, Женя, я – как идиот, боялся, что потеряю тебя! Я вел себя, как эгоистичный подлец, поддаваясь своим желаниям, и прекрасно понимал, что когда ты узнаешь – все будет кончено, я никогда не смог бы прикоснуться к тебе! – процедил он с болью, и Женя вздрогнула, чувствуя начинающийся жар во всем теле и мелкую, мелкую дрожь… Слезы, слезы так и побежали по ее щекам, она гневно смахнула их и воскликнула:

- Но так нельзя!! Ты… ты не оставил мне выбора! Ты же видел, что я… что я влюбляюсь в тебя… - прошептала она, в ужасе от того, что сказала это вслух, и заметив, как загорелись его слова, когда он услышал заветное слово. – Ты должен был остановиться! А не играть со мной, привязывая к себе все больше и больше…

- Женя!!! – гневно воскликнул он, схватив ее за плечи и ужасно, чертовски сильно горя, Женя едва вздохнула от отчаяния и обреченности. – Никогда не смей так говорить, ты слышишь?? Я знаю, я не должен был продолжать все это, но не мог, я не мог остановиться, черт побери, ты даже не представляешь, что ты сделала со мной! Я готов на все, лишь бы ты позволила поцеловать себя, готов на все, чтобы оставаться с тобой каждый вечер, каждую минуту моей жизни, я умирал всякий раз, когда ты смотрела на меня, когда ты целовала меня, потому что до безумия мечтал увезти тебя в какое-нибудь укромное место! Да я душу бы дьяволу продал, лишь бы обладать тобой! Ты одна, только ты, ты сводишь меня с ума, ты заставляешь меня чувствовать что-то невероятное и только ради тебя я бы сделал что угодно… Что угодно, Женя, и это не игра, это никогда не было игрой! Но я не мог сблизиться с тобой!.. Было бы только хуже… Я должен был держаться от тебя подальше, не мог никуда тебя приглашать и не мог даже закончить то, что миллион раз начиналось в кабинете… Женя! – он схватил ее за локти и легонько тряхнул, а Женя сходила с ума, не веря в то, что слышит, задыхаясь от его импульсивного огненного сияния, от слов, каждое из которых рвало, рвало ее душу на мелкие кусочки, рвало отчаянием ее сердце до кровавых ран, рвало пониманием, что не будь этого обмана, не будь этой ситуации с его женой и дочкой, она сейчас бы просто летала от счастья на каком-нибудь облаке, тая в его руках, мечтая подарить ему взаимную любовь и всю свою ласку, свою нежность…

            Она расширенными, мокрыми от слез глазами смотрела на него, задыхаясь от боли, пытаясь отвести глаза, унять дрожь, собственный трепет и… успокоить злость, гнев, непонимание…

- Женя! – снова жестко позвал он ее и очень тихо, с болью в голосе проговорил:

- Прости меня, прости, прости… Никогда в жизни я не хотел сделать тебе больно… Прости меня, прошу тебя, пожалуйста… Черт, я не знаю, как еще сказать, я не умею извиняться! Проклятье! – в гневе на себя выругался он, а Женя наконец выдохнула и, пылая от смеси совершенно противоположных, разрывающих ее чувств, тихо прошептала:

- К чему теперь эти слова? Зачем ты мне это говоришь?.. Что ты хочешь от меня?

            Сергей сжал губы и нахмурился, а его глаза вдруг осветились маленьким огнем надежды. Он шагнул к ней ближе, попытавшись дотронуться до ее щеки, но Женя отстранилась, не желая новой боли, не желая вспоминать, как обжигают ее кожу и скручивают живот в неистовом огне его прикосновения, и он, снов злясь на себя, опустил глаза и тоже шепотом проговорил:

- Я хочу быть с тобой, понимаешь? Хочу быть только с тобой, хочу, чтобы ты была моей. Дождись меня, Женя. – тихо, отчаянно, будто с мольбой… Женя вздрогнула и вдруг истерично рассмеялась, утирая слезы, так и льющие по ее щекам целыми ведрами.

- Предлагаешь еще лет пять подождать, пока ты будешь жить с женой, ночевать с ней и…