Минус всей моей жизни (СИ)

- Победить! – рявкнул отец, снова тряхнув Сережу за тонкие плечи. – Победить! Если ты будешь смотреть в глаза, бить первым и вести себя так, будто ты сильнее их, будто ты сейчас сам раскидаешь их, как мешки с картошкой, то ты сможешь победить! Сын, запомни это раз и навсегда. Верь, что ты сильный. Верь, что ты можешь. И никогда ничего не бойся. Тебя больше не будут задирать.

            С того момента в сердце мальчика произошел перелом. Он, конечно, продолжал бояться… но каждый раз слова отца маячили перед ним, словно высеченные огненным лучом среди облаков, он не мог себе позволить снова прийти домой побитым… Ему стало стыдно за свою трусость, и он… Он переламывал себя, свою неуверенность, свою слабость, он вызывающе смотрел на мальчишек-обидчиков и научился брать ситуацию в свои руки: нападать первым, драться изо всех сил и… в конечном итоге, он победил. Сначала соседских дураков, а затем и себя, и стал тем, кем стал: жестким, холодным, решительным и грубоватым любителем держать все под своим контролем, а главное – всех… И странное дело, но отчего-то именно эта его грубость и неизменная непокорность привлекали к нему женщин со страшной силой… Ну а сам Сергей, вследствие сего самовоспитания, так и не научившись уважать и понимать людей вокруг вместо того, чтобы подчинять их своей воле, не научился уважать и женщин, считая их глупыми куклами, предназначенными лишь для удовлетворения его потребностей.

            Возвращаясь к нашей ситуации, Сергей и Миша гневно таращились друг на друга пылающими глазами, пытаясь перетянуть канат «я круче всех на свете» на свою сторону и выбрасывая тестостерон на многие метры вокруг, сохраняя порядком надоевшее уже и Жене, и всем присутствующим, и самому Сергею напряжение.

- Миша! Дай нам уйти. – прорычал Сергей, и Берс медленно, с обозленной, гнилой улыбкой убрал пистолет обратно под пиджак.

- Ладно. Я свое слово держу. Вернешь деньги в течение месяца и ни днем позже, Сергей! Слышишь?? Иначе вас обоих – на нож… - тяжело проскрипел он, шумно втягивая носом воздух, а затем рявкнул на всю комнату:

- Убирайтесь!!!

            Сергей еще секунду смотрел ему в глаза, не желая бежать, как трусливая собака, по одному только снисходительному указанию этого ублюдка, но, чувствуя, как тянет его за рукав Женя, схватил ее за локоть и, бросив последний испепеляющий и победный (ну как без этого-то?) взгляд на Берса, стремительно и уверенно вышел из комнаты, утащив девчонку за собой.

            Они вышли на улицу, где сегодня, против обыкновения, пробившись сквозь зимний циклон, высунулось из-за туч солнце, хоть и не прогревая промозглый осенний воздух, но хотя бы снимая удрученное, почти депрессивное состояние надвигающихся холодов и заставляя прохожих с улыбкой щуриться и верить в лучшее… Да, люди – очень метеозависимые существа, и это проявляется не только в головной боли или стенании когда-то поломанных костей при смене атмосферного давления…

            Сергей вдохнул холодный воздух полной грудью, ощущая невероятное облегчение и победное торжество. Надо же! Если бы не эта рыжая глупышка, которая портила ему жизнь последний месяц на фирме (и даже вне фирмы как-то умудрялась), если бы она не влезла вчера всей своей кудрявой головой в их с Берсом конфликт, сегодня он бы носился по городу, словно осенний лист на ветру, падая то в одну лужу, то в другую, унижаясь и выискивая охренительную сумму денег, и его бы ждала полная и беспросветная задница… Особенно узнай отец о том, как он серьезно облажался, в очередной раз в тайне от него связавшись с Берсом и его преступной бандой… Он внимательно посмотрел на Женю, которая застегивала молнию на курточке какого-то светло-оранжевого или кораллового оттенка (он особо не разбирался в цветах) и улыбалась, довольная собой, конечно, своей победой…

            Вспомнив о том, как она выводила Мишу из себя своими острыми репликами, Сергей вновь испытал раздражение и досаду на нее, но…

            То ли благодаря тому, что эта надоедливая девчонка вступилась за него перед бандитами (порядком его унизив, конечно, но не в этом суть), не испугавшись бросить вызов самому Берсу, то ли благодаря ее безумной, но оказавшейся удачной затее сыграть с ним в покер, поставив на кон не только деньги, но и себя в придачу, рискуя всем ради него – человека, который никогда ее не уважал и не воспринимал всерьез, а может, благодаря тому, что на улице ни с того, ни с сего стало солнечно и свежо, он вдруг понял, что его раздражение к ней стало каким-то… поверхностным, что ли… Будто он злился на нее скорее по привычке, чем потому что реально ощущал раздражение и презрение к ней, к ее поведению, внешности, дурацким принципам… Это показалось ему странным, и он, ухмыльнувшись, пристально оглядел ее кудряшки темно-рыжего, медного оттенка и веснушки, желая убедиться, что он по-прежнему терпеть ее не может… Но… он понял, что в нем что-то изменилось по отношению к ней. Изменилось окончательно и бесповоротно.

            А Женя в это мгновение неожиданно подняла на него сияющие невероятной, легкой радостью и счастьем глаза, вдруг весело и звонко захохотала.

*** «Плюс»