Минута на убийство; Решающая улика

— Ну ладно… Для меня это сложновато, — сказал Блаунт, поднимаясь, чтобы уйти. — Совсем поздно уже. Мне пора. Очень интересно было с вами беседовать, Стрейнджуэйз. Весьма вам обязан. И если вам доведется завтра часов в десять оказаться на Диккенс–стрит, девятнадцать… — У дверей Блаунт обернулся еще раз.

— И не забудьте: ее муж не был единственным, кого показания миссис Лейк поставили вне подозрений.

В ГНЕЗДЫШКЕ УЮТА И ЛЮБВИ

— Так вот оно, это гнездышко! — Найджел с любопытством осмотрелся.

Была половина одиннадцатого утра. Найджел пришел в министерство даже раньше обычного и сразу сел за работу. Быстро закрыв не законченные накануне дела, он пошел к директору. Джимми Лейк сидел в своем кабинете, беседуя с офицером безопасности мистером Эдкоком, толстым, веселым, вечно немного сонным экс–полицейским, которому с того самого дня, как его назначили на этот пост, не приходилось заниматься (если не считать прошлогодней эпидемии хулиганства, когда кто–то начал резать пальто на вешалках) ничем, кроме случаев мелких краж.

— Да, Найджел? — обернулся к нему Джимми Лейк.

Он выглядел совершенно измотанным и обеспокоенным. Найджел передал ему просьбу суперинтенданта Блаунта.

— Ну конечно, — сказал Джимми. — Оформите это как служебную командировку. И если вы не против, я бы воспользовался вашим кабинетом. Мне сейчас в этой комнате очень не по себе…

Они перекинулись еще несколькими словами. С Эдгаром Биллсоном опять проблемы, пожаловался директор. Он должен в конце недели уйти в отпуск, а полиция просила, чтобы никто из присутствовавших вчера в кабинете Джимми пока не покидал Лондона. Следствие, как бы тактично и разумно ни вел себя суперинтендант Блаунт, всерьез осложнит работу управления. А тут еще одно идиотское происшествие: потерялась секретная папка. Но Найджел пусть пока об этом не думает: пропажей займутся мистер Эдкок и канцелярия.

Уходя, Найджел сообщил мисс Финлей, что в его комнате будет работать директор.

— Предупредите в канцелярии, чтобы все телефонные звонки для него переключили на мой номер. И приласкайте его, хорошо? Он совершенно убит.

Памела Финлей в это утро была необычно тихой. Да и на всем этаже царила тревожная, подавленная атмосфера, словно рядом находился тяжелобольной человек. Все говорили вполголоса, ходили, стараясь не стучать каблуками; внезапная дробь пишущей машинки воспринималась как перебранка в больничной палате.

— Некоторые машинистки голову потеряли от страха, — пытаясь говорить непринужденно, сказала мисс Финлей.

— Боятся, что может настать их очередь? Скажите им, пусть не будут такими дурами.

— Скажу, — охотно пообещала мисс Финлей. — С удовольствием. Сплетничают, болтают, треплются… головы–то пустые! Это правда, Стрейнджуэйз, что вы работаете теперь вместе с полицией? Говорят…

— Суперинтендант — мой старый друг. Кстати, что там с пропавшей папкой? Вы что–нибудь слышали?

— Нет. О, минутку, минутку. Это что, папка, по поводу которой директор вчера поднял шум? ПХК 14/150? Ее еще не нашли? Уверена, она у зама, он с нее буквально не слезает.

Найджел тоже стал что–то припоминать. Часов в пять вечера к нему зашел Меррион Сквайерс и спросил про какую–то папку, которая, как утверждают в канцелярии, должна быть у директора, но которой тот не получал. Найджел пропустил это мимо ушей, хотя и спросил мисс Финлей, нет ли этой папки в их комнате. Он вспомнил ее возмущенную мину, когда ока услышала, как Меррион Сквайерс изрек: «Секретари приходят и уходят, а папки остаются».

— У ирландцев, — сказал он, вспомнив об этом, — несколько иные представления о порядочности.

У мисс Финлей широко раскрылись глаза.

— Значит, это Меррион Сквайерс?.. Полиция арестовала его?

— Боже мой, о чем вы? Ничего подобного. Я просто думал об ирландском характере. Если вы будете делать поспешные выводы, то впутаете меня в историю и меня обвинят в злостной клевете.

— Извините, — произнесла мисс Финлей без тени сожаления. — Забудьте, что я сказала. Но я просто уверена, что он с огромным удовольствием сделал бы это: ведь они с мисс Принс были как кошка с собакой, согласитесь, Стрейнджуэйз.

— Дорогая моя, мы с Биллсоном тоже как кошка с собакой, но это не значит, что мы только и думаем, как бы засадить друг друга в тюрьму.

Памела Финлей открыла рот, чтобы, как обычно, громоподобно расхохотаться, но, спохватившись, зажала рот рукой и с укором посмотрела на Найджела, как будто он сказал нечто непристойное. Найджел перевел разговор на текущие дела и дал мисс Финлей некоторые инструкции. Спустя несколько минут он сидел в автобусе и ехал по направлению к Диккенс–стрит.

— Так вот оно, это гнездышко! — сказал он суперинтенданту Блаунту. — Ну, что я вам говорил?

— Вы здесь, случаем, не бывали?

— Никогда.

— Значит, я должен отдать должное вашей проницательности.