Минута после полуночи

Лариса отобрала кольцо и серьги, обрамленные разноцветным сиянием рубинов и топазов, и унесла бархатную подставку с остальными драгоценностями. Женщина проводила безделушки голодным взглядом.

Лариса упаковала гарнитур в сафьяновую коробочку с бархатным дном и белой атласной подкладкой. Ее изящные движения, несомненно, являлись оплаченной частью ритуала.

Клиентка протянула руку, чтобы схватить коробочку, но Лариса вдруг замешкалась, легонько счищая сияющим ногтем невидимую пушинку.

— Ах, да! — спохватилась женщина.

Положила на колени сумочку, чиркнула «молнией», достала толстую стопку долларов, перехваченную резинкой.

— Проконвертируете?

— Конечно!

— А курс?

Курс, названный очаровательной девушкой, заставил ее удивиться. Грабеж чистой воды, вот что это такое! Но покинуть магазин и отправиться на поиски обменника — значит отсрочить обладание нарядной коробочкой. Клиентка покорно отсчитала десять тысяч долларов, достала из другого кармашка стопку рублевой наличности и добавила недостающую сумму. Лариса отнесла деньги в кассу, тщательно проверила купюры специальным прибором. Нарядную коробочку забрала с собой, на столе не оставила.

Когда она вернулась, женщина нервно допивала сок.

— Прошу вас, — сказала Лариса, сияя улыбкой. — Поздравляю с удачной покупкой, носите на здоровье!

Клиентка проверила содержимое нарядной коробочки, сунула ее в сумочку и выскочила на улицу. Пошла по тротуару быстрым шагом, прижимая к груди драгоценную ношу. Охранник высунулся из-за двери и проводил взглядом невысокую коренастую фигуру.

— Девчонки, прикиньте, она в метро ездит! — сообщил он возбужденно, возвращаясь в зал.

— Не может быть! — усомнилась Лариса.

— Я что, слепой? Сам видел, как на улицу спустилась!

— Может, она машину на другой стороне улицы оставила, откуда ты знаешь? — вклинилась Светлана.

Охранник постучал пальцем по голове.

— Нет здесь никакого перехода. Пора бы уже заметить, не первый день работаешь.

— Интересно, откуда у этой клячи такие деньги? — спросила Лариса, раскладывая драгоценности по местам. — Каждый месяц по десять-пятнадцать тысяч долларов швыряет!

Светлана передернула красивым плечиком.

— Любовник богатый!

Все трое дружно рассмеялись.

— Бизнесвумен какая-нибудь, — сказал охранник. — Таких сейчас много. А вы видели, какие у нее глаза, когда она в драгоценностях копается? Зрачки — во! — Он изобразил двумя пальцами круг возле глаз. — Как у наркомана! И зачем ей столько брюликов? Лучше бы в Швейцарию на пластику съездила!

— Представляю ее в этом гарнитуре! — добавила Светлана. — Овца стриженая!

После этого краткого резюме работники вернулись на свои места. Они не заметили, как мужчина в фирменном джинсовом костюме замедлил шаг, глядя в спину стриженой овцы. Прочитал название магазина, откуда она вышла, протяжно присвистнул. На симпатичном лице, обрамленном интеллигентной чеховской бородкой, проступило выражение искреннего изумления.

Время здесь остановилось…

Время здесь остановилось в эпоху Островского.

Переулок затерялся в центре огромного мегаполиса, как ностальгическое воспоминание о прошлом. Здесь было тихо, солнечно и зелено, остро пахло только что вскопанной землей и нежной майской травой. К двухэтажным каменным домикам, выкрашенным в цвет яичного желтка, лепятся аккуратные дворы с деревянными скамеечками и пышными кустами сирени, узкая дорога, вымощенная булыжниками, кажется зоной пешеходных прогулок.

Справа вдоль тротуара вытянулась длинная чугунная ограда. Сквозь частокол прутьев и высокий кустарник виднелись белоснежные колонны и нежно-кремовые стены большого каменного здания, посверкивали чисто вымытые стекла и доносился приглушенный шелест водных струй.

Хлопнула дверца автомобиля, пискнула сигнализация. Молодой мужчина в сером костюме и классической шляпе с полями перешагнул цепь, натянутую между столбами автостоянки с надписью: «Только для сотрудников «Театра-Бис».

Круглое лицо мужчины с живыми темно-карими глазами и белозубой улыбкой с первого взгляда казалось обманчиво мягким. Впечатление уравновешивали чуть выдвинутая вперед нижняя челюсть и твердая складка губ. Мужчина двигался стремительным спортивным шагом, перепрыгивая через мелкие лужицы, оставшиеся после утреннего дождя.

Дойдя до конца ограды, мужчина остановился.

Из-за ворот с двумя переплетенными буквами «ПС» посреди чугунных завитушек открывался великолепный вид на бархатную зеленую лужайку с каменной чашей фонтана и старинным особняком позади него.

Белые коринфские колонны с лепниной отчетливо выделялись на фоне светло-кремовых стен. По всему фронтону здания, над мезонином и окнами виднелись гипсовые цветочные гирлянды. Такими же цветами, только мозаичными, были украшены овальные французские окна первого этажа. Каменная балюстрада двумя полукружьями обрамляла высокий балкон парадного входа. У владельца здания хватило вкуса не испортить прелестный вид громадными светящимися буквами «Театр-Бис» или табличкой в форме стрелки с надписью «Касса».