Мины замедленного действия

Хочется отметить, что их участие в войне до сих пор практически не находило отражения в нашей печати. (Можно вспомнить только книгу Серно Роке «Испанцы в России в 1941–1945 годах»)[150]. Между тем одна из главных заслуг испанцев в этой войне — то, что они щедро делились своим боевым опытом с нашими партизанами. Мне хочется отметить мужество и отвагу Хосе Веско, Пасо Сандовал Анхела, Рамоса дель Оско, Хуана Рамиреса, Хуана Браво, Рафаэля Эстрелло и многих других, которые помогли подготовить соответствующие кадры на Украине, в Белоруссии и в России и сами активно участвовали в партизанских действиях.

На стороне партизан сражались перешедшие на их сторону словацкие части, которые пронемецкое словацкое правительство направляло на Восточный фронт. Потом эти партизаны–словаки вместе с нашими партизанами участвовали в Словацком национальном восстании. Переходили к партизанам венгры и даже кое‑кто из немцев.

Множество людей успешно вели партизанскую войну в тылу противника. Труден был путь многих из них в партизаны. Некоторые, для того чтобы выжить, вначале поступали в полицейские формирования и другие предательские организации, а потом — переходили на сторону партизан. В этом отношении весьма показателен пример Гиль–Родионова. 16 августа 1943 года к партизанам перешла так называемая «Русская национальная народная армия» под командованием Владимира Владимировича Гиль–Родионова, сформированная немцами из военнопленных. Это формирование получило название Антифашистской партизанской бригады и успешно действовало вплоть до 1944 года, когда соединилась с частями Красной Армии. Комиссару бригады И. М. Тимчуку в январе 1944 года было даже присвоено звание Героя Советского Союза[151].

Здесь мы сталкиваемся с достаточно важным вопросом, который, как мне известно, беспокоит многих. Его можно сформулировать следующим образом: если действия партизан часто приводили к истреблению гитлеровцами мирного населения, то насколько была оправдана их необходимость? Было бы глупо обойти этот вопрос, делая вид, что его не существует. Попробуем найти ответ.

Истребительная часть войны планировалась заранее. Об этом убедительно свидетельствуют многочисленные документы предвоенного периода. Так, 30 марта 1941 года на совещании высшего генералитета Вермахта Гитлер заявил, что в войне против СССР борьба будет вестись «на уничтожение», что это будет истребительная война в полном смысле этого слова. Такие документы, как «Генеральный план «Ост», «Инструкция об особых областях к директиве №21», датированная 13 марта 1941 года, «О военной подсудности в районе «Барбаросса» и особых полномочиях войск» от 13 мая 1941 года, «Двенадцать заповедей поведения немцев на Востоке и их обращении с русскими» от 1 июня 1941 года и ряд других, возводили зверства по отношению к мирному населению в ранг государственной политики».[152]

Я привел эту достаточно пространную цитату только для того, чтобы напомнить многим подзабывшим, что собирались делать гитлеровцы на захваченных территориях. Сейчас этот вопрос как‑то обходят вниманием, сосредотачиваясь преимущественно на сталинских преступлениях. А это, в свою очередь, ведет к появлению в нашей стране неонацистских и откровенно фашистских группировок и организаций. «Что нам Гитлер, — говорят их идеологи, — когда Сталин репрессировал гораздо больше народу. И ничего, государство было сильным». Э, нет, дорогие мои. Во–первых, сталинские преступления непосредственно привели к сегодняшнему удручающему положению в стране; можно сказать, что сейчас взрываются мины замедленного действия, установленные Сталиным. Во–вторых, если посмотреть, сколько лет был у власти Сталин, и сколько — Гитлер, подсчитать их жертвы и провести простенькое арифметическое действие — поделить количество репрессированных на время, то мы увидим, что при Сталине не было и не могло быть такой вакханалии уничтожения людей, какая творилась в гитлеровской Германии и на оккупированных ею территориях. Сталин, разумеется, не был кротким ягненком, но до Гитлера он все‑таки не дотягивает.

Истребление и угон на каторгу мирного населения гитлеровцами начался бы вне зависимости от действий партизан. Напротив, достаточно часто именно партизаны спасали советских людей от фашистских вояк. Другое дело, что иногда действия партизан действительно влекли за собой репрессий против населения. Однако такая реакция фашистов была характерна прежде всего для одиночных террористических актов против видных представителей оккупационной администрации. Это, вне всякого сомнения, было недопустимо. Только при проведении одновременных оптимально спланированных крупных партизанских операций противник терял всякую возможность вымещать свой гнев на беззащитном населении, поскольку был вынужден переходить к обороне.

И хотя партизанская война действительно способствовала большим потерям мирного населения, но эти жертвы, были оправданы спасением от уничтожения миллионов людей.